23.01.2025 по делу № А40-65516/2017 3 (№ 305-ЭС20-23090 (5,6)) Верховный Суд Российской Федерации подчеркнул, что реституционное требование и субсидиарная ответственность, основанная на совершении оспоренной сделки, являются солидарными.
Суть дела
Ответчик с момента создания общества до 21 декабря 2016 г. была его генеральным директором. Обществу принадлежал земельный участок площадью 322 045 кв.м. с кадастровым номером 53:05:0140302:27, расположенный в Демянском районе Новгородской области во исполнение мирового соглашения, утвержденного Арбитражным судом города Москвы 20 апреля 2015 г. по итогам рассмотрения дела № А40- 7493/2015, общество обязалось перечислить до 16 октября 2015 года 6 204 955 руб. задолженности по договору займа, проценты и судебные расходы, однако, мировое соглашение оно не исполнило. 10 декабря 2015 г. общество продало земельный участок за 79 282 769 руб. Ответчику.
22 декабря 2016 г. 100 процентов доли в обществе проданы Ответчику № 2, она же стала его руководителем. 18 апреля 2017 г. по заявлению общества судом возбуждено дело о банкротстве общества и 7 сентября 2017 г. введено наблюдение. 22 декабря 2017 г. Ответчик 1 подарила земельный участок своей внучке (право собственности зарегистрировано 12 января 2018 г.), 2 марта 2018 г. общество признано банкротом, открыто конкурсное производство.
23 ноября 2018 был реализован земельный участок, 20 января 2020 г. в деле о банкротстве общества суд установил, что земельный участок отчужден безвозмездно в пользу заинтересованного лица в условиях неплатежеспособности общества, с целью причинения вреда имущественным правам его кредиторов. В связи с этим суд признал куплю-продажу недействительной сделкой (пункт 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и взыскал в пользу общества стоимость земельного участка в размере 80 511 250 руб., иного имущества у общества в ходе конкурсного производства не обнаружено.
17 августа 2020 г. по заявлению общества суд возбудил дело № А40-119798/2020 о банкротстве Касьяновой Г.И., 26 апреля 2021 г. признал её банкротом и включил требование общества в размере 80 511 250 руб. в реестр требований кредиторов. 17 ноября 2021 г. по результатам торгов общество уступило требование к Ответчику в размере 80 511 250 руб. обществу за 3 626 252,10 руб., а 27 декабря 2021 г. общество «Вертикаль» уступило это требование международной коммерческой компании.
15 июня 2022 г. в деле о банкротстве Ответчика суд на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве признал недействительной цепочку сделок по отчуждению земельного участка и применил последствия недействительности сделки в виде возврата земельного участка в конкурсную массу.
В реестр требований кредиторов включены также требования общества в размере 22 204 750 руб. (убытки, составляющие разность между актуальной стоимостью земельного участка и его стоимостью на момент его отчуждения по недействительным сделкам) и 4 903 515,72 руб.
27 ноября 2023 г. по результатам торгов общество уступило требование по убыткам и процентам обществу за 1 550 000 руб.
Таким образом, к 27 ноября 2023 г. требования общества к Ответчику о возврате стоимости отчужденного земельного участка на сумму более 107 млн руб. уступлены им иным лицам.
18 января 2024 г. Арбитражный суд города Москвы признал наличие оснований для привлечения лиц, контролировавших деятельность должника солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, и приостановил производство по данному обособленному спору до завершения расчетов с кредиторами.
Позиция нижестоящих судов
Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции от 13.07.2015, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии определенных обстоятельств, в том числе если контролирующим должника лицом причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.
В силу правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 02.11.2010 № 6526/10 по делу № А46-4670/2009, заключение должником сделки, направленной на нарушение прав и законных интересов кредиторов, и имеющей целью уменьшение активов должника и его конкурсной массы, является злоупотреблением правом. В соответствии с пунктом 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), если необходимой причиной объективного банкротства явились сделка или ряд сделок, по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника.
Как установлено судами, определением Арбитражного суда города Москвы от 20.01.2020 признана недействительной сделка между должником и Ответчиком по отчуждению имущества должника в виде земельного участка с кадастровым номером 53:05:0140302:27 по адресу: Новгородская область, Демянский район, с/п Полновское, д. Приозерная, площадью 322 045 кв. м, по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. В указанном судебном акте также было установлено, что на момент совершения спорной сделки Ответчик была осведомлена о наличии у должника признака неплатежеспособности с учетом неисполненных денежных обязательств.
Также в упомянутом судебном акте был признан установленным факт отсутствия в материалах дела достоверных доказательств, свидетельствующих о наличии у должника иных активов, кроме отчужденного по спорной сделке земельного участка.
Судами установлено, что Ответчик 2 также являлся участником должника, а Ответчик 3 участвовал в выводе единственного актива, принадлежащего должнику.
При таких обстоятельствах суды первой и апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу о наличии оснований для удовлетворения требования о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Позиция Верховного Суда
Предъявление к одному лицу требований, различных по предмету и (или) основаниям, но направленных на защиту одного и того же экономического интереса и взаимопогашающих друг друга, не противоречит закону.
Предметом кассационного обжалования судебных актов по данному обособленному спору со стороны Ответчика является разрешение вопроса о праве лица, распорядившегося одним из солидарных требований, на получение удовлетворения за счет исполнения прочих требований, солидарных с первым.
Вместе с тем, данный вопрос применительно к различным обстоятельствам судебных споров ранее уже получил свое принципиальное разрешение, в частности, в обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 5 (2017), утвержденном 27 декабря 2017 г. (ответ на вопрос 1) и в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 5 июля 2024 г. № 308-ЭС22-21714(3,4,5), от 12 сентября 2024 г. № 305-ЭС22- 15637(2,3), от 2 декабря 2024 г. № 307-ЭС20-18035(2)).
Правовая позиция по распоряжению кредитором солидарными требованиями основана на пункте 1 статьи 308, пункте 1 статьи 382, пункте 1 статьи 384 ГК РФ и сводится к тому, что по общему правилу цедент, уступая требования по одному из солидарных обязательств, уступает также требования и к другим известным ему солидарным должникам.
Данное правило не применяется, во-первых, в отношении обязательств должников, о которых к моменту уступки требования не было известно кредитору (цеденту), а во-вторых, к случаям, когда из договора, на основании которого производится уступка, следует иное.
Ответчику вменено причинение вреда кредиторам общества совершением противоправной сделки – продажей земельного участка. За это в порядке реституции суд взыскал с нее как со стороны сделки стоимость отчужденного актива общества, те же обстоятельства вменены и в рамках спора о привлечении лиц, контролировавших деятельность должника к субсидиарной ответственности.
Верховный Суд отметил, что оба требования направлены на удовлетворение одного и того же экономического интереса кредитора. Двойное исполнение по этим требованиям недопустимо, а предоставление исполнения по любому из них одновременно производит погашающий эффект и на другое. В связи этим в силу схожести правоотношений правовая позиция об одновременной уступке солидарных требований применима и для этого случая.
Следовательно, если общество уступило третьим лицам реституционное требование к Ответчику, то в отсутствие соглашения между сторонами договора цессии о раздельной уступке это означает, что одновременно уступлено и требования к Ответчику о возмещении убытков в порядке субсидиарной ответственности.
Более того, поскольку обязательства прочих контролировавших общество лиц солидарны с обязательством Ответчика, по тем же основанием уступлены требования и к ним.
Осведомленность общества на момент уступки реституционных требований о наличии должников по солидарным обязательствам в лице Ответчиков, очевидна, так как уступка совершена более чем через полтора года с момента заявления в суде требований о субсидиарной ответственности указанных лиц.
Размер уступленного реституционного требования в данном случае кратно превышает размер реестра требований кредиторов общества, а убедительных доводов о том, что размер реестровых и прочих требований, погашаемых за счет субсидиарной ответственности, может увеличиться настолько существенно, что превысит размер реституционного требования, в суд не представлено.
При таких обстоятельствах общество (в том числе и в лице его конкурсного управляющего) являлось бы ненадлежащим истцом и оснований для удовлетворения его заявления о привлечении лиц, контролирующих деятельность должника к субсидиарной ответственности.
Правило об одновременной уступке требований по солидарным обязательствам применимо лишь тогда, когда раздельная уступка солидарных требований не вытекает из договора цессии, указанные обстоятельства Верховный Суд рекомендовал проверить нижестоящим судам, отменил судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы.
Мнение эксперта
Определение Верховного Суда Российской Федерации продолжает развивать уже устоявшуюся позицию в отношении уступки прав требования в контексте банкротства.
Важно отметить, что расширительное толкование договора цессии, касающееся уступки прав требований, вытекающих из конкретного судебного акта о признании недействительной сделки и применении последствий недействительности, фактически приводит к изменению существенных условий самого договора цессии.
Наталья Карташова, партнер юридической компании Процесс.
В связи с этим мне пока сложно принять позицию Верховного Суда, изложенную в данном определении.
Тем не менее, судебная практика продолжает эволюционировать.
Не могу не упомянуть о ранее рассмотренным Верховным Судом дела АУ Лушина и уступку прав требования к субсидиарным ответчикам в деле о банкротстве ООО «СтройСтарСвязь» (дело № А14-15213/2016), которое иллюстрирует, как подход Верховного Суда к уступке прав требования начинает обретать все более специфические черты, которые юристам следует учитывать в своей практике.
Рассматриваемый спор является продолжением ранее сформированной позиции и предает цессии в банкротстве все больше особенностей которые надлежит учитывать.
Крайне важно, чтобы подготовка договоров цессии осуществлялась с должной тщательностью и осознанием всех нюансов. Необходимо помнить, что правило об одновременной уступке требований по солидарным обязательствам применимо лишь в тех случаях, когда раздельная уступка солидарных требований не предусмотрена условиями самого договора цессии.
Таким образом, для более эффективного пополнения конкурсной массы следует акцентировать внимание на раздельной уступке солидарных прав требования в тексте договора цессии. Это позволит избежать потенциальных правовых коллизий и обеспечит защиту интересов всех сторон, участвующих в сделке.
