В определении от 30.05.2024 N 1425-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Сухаревой Татьяны Викторовны на нарушение ее конституционных прав частью четвертой статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации и частью 2 статьи 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях” Конституционный Суд РФ разъяснил, что оспариваемые законоположения не могут расцениваться в качестве нарушающих конституционные права заявительнице С. в аспекте, указанном в ее жалобе.
Суть дела
Приговором районного суда (оставленным без изменения вышестоящими судами) гражданка С. признана виновной в совершении в составе организованной группы мошенничеств, которые причинили ущерб трем потерпевшим в размере 238 000, 10 000 и 2 000 рублей соответственно.
В связи с этим С. утверждает, что часть 4 ст. 159 «Мошенничество» УК Российской Федерации и часть 2 ст. 7.27 «Мелкое хищение» КоАП РФ не соответствуют статьям 1 (часть 1), 2, 15 (часть 4), 17 (части 1 и 3), 18, 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они допускают возможность квалифицировать как тяжкое преступление мошеннические действия, не причинившие ущерба в размере, который является необходимым (криминообразующим) признаком, либо повлекшие незначительный ущерб, позволяя назначать за такие деяния лишение свободы, что является несоразмерным их общественной опасности. Кроме того, заявительница связывает неконституционность оспариваемых законоположений с тем, что они, по ее мнению, не обеспечивают защиту прав человека, допускают их необоснованное и длительное ограничение, в том числе в части сроков давности и правовых последствий судимости, предусматривают различную правовую оценку (квалификацию) действий, причинивших равный (сопоставимый) ущерб, но отличающихся лишь по способу совершения хищения (его внешнему оформлению или проявлению), а также допускают возложение на правонарушителя избыточной ответственности лишь ввиду совершения мошенничества организованной группой (которое считается тяжким преступлением), притом что такое же по размеру деяние в сфере предпринимательской деятельности в настоящее время декриминализовано (не образует признаков состава преступления).
Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Позиция Конституционного Суда РФ
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации разрешение вопроса о размере санкций за преступления является прерогативой федерального законодателя, который, принимая решение о криминализации деяния, обязан учитывать типовую оценку его общественной опасности и, если отдельные признаки преступления (тяжесть содеянного, размер и характер причиненного ущерба, степень вины правонарушителя и иные существенные факторы, влияющие на индивидуализацию уголовного принуждения) свидетельствуют о том, что степень его общественной опасности существенно изменяется по сравнению с типовой оценкой, провести дифференциацию уголовной ответственности (постановления от 11 декабря 2014 года № 32-П, от 10 февраля 2017 года № 2-П и от 25 апреля 2018 года № 17-П; определения от 29 января 2019 года № 79-О, от 9 июня 2022 года № 1455-О, от 28 марта 2024 года № 804-О и др.). Тем самым должна обеспечиваться соразмерность мер наказания совершенному преступлению, а также баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от преступных посягательств. Соответственно, федеральный законодатель, определяя – при соблюдении конституционных гарантий прав личности в ее отношениях с государством – уголовно-правовые последствия совершения преступления, дифференцирует их в зависимости от общественной опасности содеянного (определения от 24 ноября 2016 года № 2550-О, от 18 июля 2017 года № 1540-О, от 17 июля 2018 года № 1995-О, от 30 июня 2020 года № 1386-О и др.). Согласно УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом (статья 8). Закрепляя в главе 21 УК РФ составы преступлений против собственности, законодатель отнес к ним мошенничество, которое согласно части первой статьи 159 данного Кодекса определяется как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием, а также предусмотрел квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки такого деяния (части вторая – четвертая).
В частности, Конституционный Суд Российской Федерации обращал внимание на то, что обязательными объективными признаками хищения выступают противоправное завладение имуществом (изъятие, обращение) в таком размере, в каком им распорядиться может либо сам виновный, либо лицо, в чью пользу это имущество по его воле отчуждено, а также ущерб, причиненный содеянным (Постановление от 8 декабря 2022 года № 53-П). Тем самым статья 159 УК Российской Федерации, действуя в системе уголовно-правового регулирования, не допускает уголовной ответственности за действия, совершенные при отсутствии обязательных признаков хищения, степень определенности которых позволяет судам – с учетом фактических обстоятельств конкретного дела – проводить разграничение преступлений и иных противоправных (а тем более правомерных) деяний (определения от 30 ноября 2021 года № 2625-О, от 21 ноября 2022 года № 3009-О, от 28 февраля 2023 года № 462-О и др.).
Статья же 7.27 КоАП РФ устанавливает административную ответственность за мелкое хищение, совершенное путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, но лишь при условии, если оно не содержит квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков, предусмотренных, в частности, частью четвертой статьи 159 УК Российской Федерации, в том числе совершение мошенничества организованной группой.
По смыслу правовой позиции, сформулированной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 года № 865-О, квалифицирующие (а тем более особо квалифицирующие) признаки мошенничества определяют повышенную опасность такого деяния (в сравнении не только с административно наказуемым мелким мошенничеством, но и с неквалифицированным мошенничеством, наказуемым в уголовном порядке) и, как следствие, иную степень его пенализации.
Из этого же исходит и федеральный законодатель, который в статье 35 УК Российской Федерации определил признаки совершения преступления организованной группой (часть третья), а также установил, что совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой (часть третья), а также установил, что совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) влечет более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных данным Кодексом (часть седьмая), при этом само создание организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части данного Кодекса, уже влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана (часть шестая).
Тем самым в системе правового регулирования предполагается именно уголовная, а не административная ответственность за хищения, совершенные в рамках организованной преступной деятельности. Осуществленная законодателем в части четвертой статьи 159 УК РФ дифференциация ответственности за совершение мошенничества участником устойчивой группы лиц, заранее объединившихся для совершения одного (а тем более – нескольких) преступлений, отражает повышенную степень общественной опасности такого деяния.
Конституционный Суд РФ указал, что федеральный законодатель был вправе – с тем чтобы отграничить уголовно наказуемые деяния от собственно предпринимательской деятельности, исключить возможность разрешения гражданско-правовых споров посредством уголовного преследования, создать механизм защиты добросовестных предпринимателей от необоснованного привлечения к уголовной ответственности и одновременно не допустить ухода виновных лиц от уголовной ответственности под прикрытием гражданско-правовой сделки – конкретизировать регулирование уголовной ответственности за совершение субъектами предпринимательской деятельности противоправных мошеннических действий путем установления специальных составов мошенничества (Постановление от 11 декабря 2014 года № 32-П). Фактическое же отсутствие договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности исключает применение специальной нормы, в частности части пятой – седьмой статьи 159 УК РФ, но не означает невозможность квалификации совершенного мошенничества по общим положениям, закрепленным в ч.ча 1-4 ст. 159 УК РФ (определения от 28 февраля 2023 года № 462-О, от 30 марта 2023 года № 520-О и от 30 ноября 2023 года № 3275-О).
Окончательная же юридическая оценка деяния и назначение наказания за него осуществляются именно и только судом исходя из его исключительных полномочий по отправлению правосудия, установленных Конституцией Российской Федерации и уголовно-процессуальным законом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2013 года № 16-П). Суд в процессе определения конкретной меры наказания, применяемой к виновному, учитывает характер деяния, его опасность для защищаемых уголовным законом ценностей, реальный размер причиненного вреда, сведения о лице, совершившем преступление, и другие обстоятельства, учет которых способствует избранию мер уголовно-правового воздействия, сообразующихся с конституционными принципами юридической ответственности (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 года № 865-О).
Таким образом, оспариваемые законоположения не могут расцениваться в качестве нарушающих конституционные права заявительницы в аспекте, указанном в ее жалобе.
Мнение эксперта
Мошенничество, указанное в статье 159 УК РФ, является преступлением против собственности и предусматривает уголовную ответственность за хищение, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием.
Малахова Вероника Юрьевна доцент, к.ю.н., доцент Кафедры международного и публичного права Юридического факультета Финансового университета при Правительстве Российской Федерации
УК РФ содержит общее понятие мошенничества, закрепленное в статье 159, и еще несколько специальных норм, таких как 159.1 – мошенничество в сфере кредитования, 159.2 – мошенничество при получении выплат, 159.3 – мошенничество с использованием электронных средств платежа, 159.5 – мошенничество в сфере страхования, 159.6 – мошенничество в сфере компьютерной информации. С 2012 до 2014 года еще действовала ст. 159.4. – мошенничество в сфере предпринимательской деятельности, где санкции за те же деяния были значительно мягче, чем у простого мошенничества. Теперь эта норма утратила силу, т.к. в судебной практике нередко возникали коллизионные моменты относительно правильной квалификации содеянного. Сейчас создан механизм защиты добросовестных предпринимателей от необоснованного привлечения к уголовной ответственности в лице Уполномоченного по защите прав предпринимателей и одновременно по недопущению ухода виновных лиц от уголовной ответственности под прикрытием гражданско-правовой сделки. Справедливо Конституционный Суд Российской Федерации также указал, что фактическое же отсутствие договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности исключает применение специальной нормы, в частности ч.ч. 5 – 7 статьи 159 УК Российской Федерации, но не означает невозможность квалификации совершенного мошенничества по общим положениям, закрепленным в ч.ч. 1- 4 ст. 159 УК РФ, что и было вменено гражданки С.
Сама ст. 159 УК РФ содержит несколько частей, которые в основном различаются размером ущерба – чем выше ущерб, тем строже наказание. Уголовная ответственность наступает при сумме хищения от 2500 рублей. До указанной суммы, предусмотрена административная ответственность- ст. 7.27.1. КоАП РФ – причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием
Часть 1 статьи 159 УК РФ – мошенничество на сумму от 2500 рублей предусматривает штраф, исправительные работы или лишение свободы до 2 лет. Это преступление небольшой тяжести. Кроме того, при возмещении ущерба вообще можно прекратить дело в связи с примирением с потерпевшим.
- Часть 2 статьи 159 УК РФ предусматривает ответственность за мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору, а также в случае причинения гражданину значительного ущерба, но не менее 5 000 рублей. Является ли ущерб значительным следствию нужно доказывать – сопоставлять доходы потерпевшего с суммой похищенного. Самого потерпевший обозначает, что ущерб для него значительный. Помимо альтернативных видов наказания, предусмотрено лишение свободы до 5 лет. Это преступление средней тяжести и как правило, по нему назначается либо условный срок, либо все также есть возможность прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон.
- Часть 3 статьи 159 УК РФ предусматривает ответственность за мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, а равно в крупном размере. Сумма ущерба должна быть свыше 250 000 рублей, но меньше 1 миллиона. Наказывается лишением свободы до 6 лет. Это уже тяжкое преступление, примирение невозможно. Хотя при возмещении ущерба чаще всего назначается все же условное наказание.
- Часть 4 статьи 159 УК РФ – мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере или повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение. Особо крупным размером считается сумма, превышающая 1 миллион рублей и наказание предусмотрено до 10 лет лишения свободы.
В случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него. О наличии такого умысла могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и другие. В нашем случае все эти обстоятельства не могли не учитываться из материалов дела, в виду того, что что квалифицировали действия гр. С. именно по ч.4 ст. 159 УК РФ, т.е. мошенничество, совершенное организованной группой, либо в особо крупном размере. Доказательственная информация о наличии такого квалифицирующего признака налицо.
В процессе выбора конкретной меры наказания Суд обязан учитывать все существенные и объективные обстоятельства, относящиеся к делу. Учитывает в том числе характер деяния, степень общественной опасности деяния, реальный размер причиненного морального и материального ущерба и вреда, сведения о лицах, совершивших преступление, имущественное положение лиц и другие обстоятельства. Все это способствует избранию мер уголовно-правового воздействия, сообразующихся с конституционными принципами юридической ответственности. Наказание-это мера государственного принуждения. Одна из целей наказания- это восстановление социальной справедливости. Полностью согласна с решением КС РФ, что оспариваемые законоположения гр. С. не могут расцениваться в качестве нарушающих конституционные права заявительницы. Подчеркну, что Конституционный Суд Российской Федерации рассматривает дела по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод проверяет конституционность федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации, примененных в конкретном деле, если исчерпаны все другие внутригосударственные средства судебной защиты. В данном деле не имеются признаки нарушения прав и свобод заявителя или лица, в интересах которого подана жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации. Решение Конструкционного Суда РФ вполне справедливо и полностью обосновано.
