Определение Верховного Суда РФ от 23.08.2024 № 305-ЭС24-1191 содержит вывод о недопустимости толкования определения о завершении процедуры реализации имущества, как освобождающего по умолчанию должника от исполнения всех обязательств.
Суть дела
Решением районного суда с АОЗТ в пользу К. взыскан материальный ущерб в размере 172 765 руб. (решение не исполнено ввиду отсутствия должника и имущества).
Приговором районного суда Р. (директор АОЗТ) признан виновным и осужден за мошенничество и присвоение денежных средств (в том числе по договору возмездного оказания услуг на приобретение автомобиля с К.), в рамках которого К. признан потерпевшим.
Заочным решением районного суда с Р. в пользу К. взыскано 444 733 руб. 18 коп. (с учетом инфляции) ущерба от преступления и неустойки.
В 2017 году в отношении Р. введена процедура банкротства.
Определением арбитражного суда требования К. в размере 443 612 руб. 43 коп. включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника. Кроме этого требования в реестр также включено требование Банка ВТБ. Иных кредиторов в деле нет.
Определением суда первой инстанции завершена процедура реализации имущества, должник освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований, не заявленных в ходе проведения процедуры банкротства.
К. обратился в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на основании определения суда по этому же делу о включении его требования в реестр требований кредиторов должника.
Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении заявления отказано.
Отказывая в удовлетворении заявления, суды руководствовались статьями 16, 69, 318, 319 АПК РФ, статьей 213.28 Закона о банкротстве, разъяснениями, изложенными в пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 № 45 “О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан”, и исходили из того, что поскольку вступившим в законную силу определением суда процедура реализации имущества должника завершена, и он освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов, то основания для выдачи исполнительного листа отсутствуют.
Суды применили положения об обязательности и преюдициальной силе вступивших в законную силу судебных актов.
К. обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой на указанные судебные акты об отказе в выдаче исполнительного листа.
Позиция Верховного Суда
Рассмотрев доводы кассационной жалобы, Верховный Суд РФ определил отменить судебные акты нижестоящих судов и удовлетворил заявление К. по следующим основаниям.
В целях социальной реабилитации гражданина, попавшего в тяжелое финансовое положение, институт банкротства граждан предусматривает особый механизм прекращения обязательства – списание непогашенных долгов. В определенных случаях превалирующим оказывается интерес кредитора, что влечет за собой ограничение на списание определенных категорий долгов (статья 213.28 Закона о банкротстве).
Отказ в применении к гражданину правил об освобождении от долгов является исключительной мерой, направленной либо на защиту других социально значимых ценностей, либо на недопущение поощрения злоупотреблений (Определении Верховного Суда РФ от 06.04.2023 № 305-ЭС22-25685).
Конституционный Суд РФ связывает такие исключения из реабилитационной направленности процедуры банкротства гражданина с принципом недопустимости извлечения преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).
Определение такого соотношения интересов участников процесса по делу о банкротстве установлено законодателем императивной нормой и не может быть произвольно изменено рассматривающим дело судом или сторонами по делу.
Процессуальная реализация права кредитора на сохранение обязательства должника перед ним возможна согласно части 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве как на стадии завершения реализации имущества гражданина, так и впоследствии, если случаи, являющиеся основанием для неприменения правил об освобождении от исполнения обязательств выявлены после завершения реализации имущества гражданина.
Препятствием для выдачи исполнительного листа К. послужил судебный акт, в котором суд сослался на отсутствие обстоятельств, препятствующих освобождению должника от обязательств.
Между тем все обстоятельства, имевшие значение для сохранения обязательства перед К., изложены кредитором при подаче заявления о включении требования в реестр, существовали на момент принятия судебного акта о завершении процедуры и были известны лицам, участвующим в деле о банкротстве, и суду.
Исходя из этого и положений абзаца четвертого пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве должник не вправе был рассчитывать на освобождение от обязательств перед К, а кредитор имел все основания на исполнение обязательства после завершения процедуры банкротства должника. Будучи осведомленными об этих обстоятельствах, ни финансовый управляющий, ни должник этот вопрос при завершении процедуры не ставили.
Наличие в деле двух судебных актов, в которых выводы об обстоятельствах возникновения долга вступили в противоречие друг с другом, позволяло судам при рассмотрении заявления кредитора о выдаче исполнительного листа, исходя из конституционного права К. на судебную защиту его прав и свобод не применять судебный акт, который не соответствует имеющимся в материалах дела доказательствам.
Отсутствие в определении о завершении процедуры банкротства какого-либо мотивированного обоснования причин, по которым суд пришел к выводу об освобождении должника от обязательства, а также ссылка суда на то, что финансовым управляющим и кредиторами обстоятельства, препятствующие освобождению должника от исполнения обязательств, не указаны, фактически свидетельствуют о том, что эти доказательства не были предметом исследования суда, а следовательно, не влекут применение положений статьи 69 АПК РФ.
Более того, не является основанием для отказа в выдаче исполнительного листа и статья 16 АПК РФ об обязательности судебного акта, поскольку указание в резолютивной части определения на освобождение должника от исполнения обязательств является общим, предусмотренным пунктом 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве, и не распространяется на требования кредиторов, перечисленные в пунктах 4 и 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве, что отражено в том же определении.
Таким образом, требование К не может считаться погашенным по результатам процедуры банкротства.
Мнение эксперта
Рассматриваемое определение представляет интерес в следующих моментах.
Первое: соотношение общего последствия окончания процедуры реализации имущества (освобождение должника от обязательств) и действие норм пунктов 4 и 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве об отказе от освобождения обязательств в конкретных случаях. По мнению Верховного Суда РФ, социально реабилитирующая функция банкротства физического лица не распространяется на случаи, когда соответствующее денежное обязательство обусловлено злоупотреблением правом или иным умышленным противоправным поведением должника, с тем чтобы не поощрять заведомо противоправное поведение должника. Гражданин не может быть освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов по итогам завершения расчетов с кредиторами в процедурах судебного банкротства или завершения процедуры внесудебного банкротства, если при возникновении или исполнении обязательств перед кредиторами он действовал незаконно или недобросовестно (пункт 12 “Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2021)”, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.11.2021).
Само по себе завершение процедуры реализации имущества не влечет полного освобождения от исполнения всех без исключения обязательств. Судебный акт, содержащий неконкретизированное указание на освобождение от неисполненных обязательств не должен рассматриваться как подтверждающий прощение всех долгов. Иное противоречило бы императивным предписаниям пунктов 4 и 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве.
Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий, Саморегулируемая организация “Ассоциация арбитражных управляющих “Паритет”.
Второе: процессуальный порядок получения исполнительного листа на продолжение принудительного взыскания долгов, от которых должник не мог быть освобожден по окончании процедуры реализации имущества. Указание на то, что не установлены основания для отказа в освобождении должника от обязательств и отсутствие указания на конкретные долги, которые прощаются должнику, не означает исключение для кредиторов возможности дальнейшего продолжения принудительного взыскания долгов в следующих случаях:
– обязательства указаны в пунктах 4 и 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве;
– кредитор обосновал, что применительно к конкретному требованию должник не может быть освобожден от исполнения.
Окончание процедуры реализации имущества не создает кредитору процессуальных препятствий для обоснования указанных обстоятельств. Согласно разъяснений пункта 45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 № 45 “О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан” обстоятельства, препятствующие освобождению должника от исполнения конкретного денежного обязательства могут быть установлены в рамках любого судебного процесса (обособленного спора) по делу о банкротстве должника, а также в иных делах.
