В апреле 2024 года Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 18-П “По делу о проверке конституционности пункта 2 части четвертой статьи 426 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.Ю. Колосова”. Рассмотрим его подробнее, так как как и любой акт КС РФ, это Постановление затрагивает не только интересы заявителя, но и интересы широкого круга граждан.

Суть дела

D 2021 году два гражданина заключили с юридическим лицом договор купли-продажи здания. В этом же году третейский суд в рамках конкретного спора признал этот договор купли-продажи заключенным только между юридическим лицом и одним физическим лицом (а не двумя, как было первоначально) и признал за «оставшимся» физическим лицом право собственности на это здание.

Что интересно – несмотря на «чувствительную» тему (право собственности на здание) и большую «цену вопроса» этот третейский суд рассмотрел спор в закрытом заседании, без слушаний, без оформления протокола и даже без упоминаний возражений ответчиков.

«Оставшийся» покупатель обратился в районный суд за выдачей исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, но районный суд отказал. Как указано в Постановлении Конституционного суда:

«Суд пришел к выводу, что его принудительное исполнение противоречит публичному порядку Российской Федерации, принимая во внимание возможное создание видимости частноправового спора с отнесением его на рассмотрение третейского суда для получения права собственности на здание, расположенное в ином субъекте Российской Федерации.»

Заявитель («оставшийся» покупатель знания) посчитал, что п.2 ч.4 ст.426 ГПК РФ не соответствует Конституции в той мере, «в какой он устанавливает, что рассмотрение вопроса о праве собственности на недвижимое имущество относится к исключительной компетенции государственных судов, так как правоотношение, связанное с регистрацией этого права, имеет публично-правовой характер, а решение, обязывающее государственный орган к осуществлению регистрационных действий, – публично-правовые последствия.» Поэтому заявитель обратился в Конституционный Суд РФ.

Позиция Конституционного Суда

Аргументация КС РФ:

  • требование о государственной регистрации прав на недвижимость не влияет на природу спора об этих правах;
  • нарушение публичного порядка не может быть установлено только потому, что рассмотренный третейским судом и прямо не исключенный законодателем из числа способных быть предметом арбитража гражданско-правовой спор обладает публичной значимостью;
  • установленная государственным судом недобросовестность сторон третейского разбирательства может служить основанием для вывода о нарушении публичного порядка и для отказа в выдаче исполнительного листа лишь при условии исчерпывающего обоснования вывода о такой недобросовестности, которая к тому же не может следовать из того лишь обстоятельства, что предметом спора стало право на недвижимость;
  • вывод о противоречии решения третейского суда публичному порядку должен быть исчерпывающе мотивирован государственным судом, который не вправе ограничиваться общим указанием на наличие такого нарушения.

Таким образом, КС РФ напомнил судам об общих началах гражданского права и о процессуальных обязанностях суда в целом.

Если говорить конкретно об этом споре, то Конституционный Суд РФ построил такую «пирамиду» аргументов:

  1. требование о добросовестном поведении универсально для всех субъектов правоотношений;
  2. так как требование о добросовестном поведении универсально, то каждые конкретные фактические обстоятельства для применения принципа добросовестности априори нельзя исчерпывающе описать в законе, а нужно выводить логически из обстоятельств конкретного дела;
  3. когда заявитель обращается в государственный суд за выдачей исполнительного листа на принудительное исполнение решение третейского суда, суд должен проверить, есть ли основания для такой выдачи, но не вправе пересматривать решение третейского суда или переоценивать установленные третейским судом обстоятельства;
  4. если при такой проверке государственный суд увидит очевидное отклонение от добросовестного поведения или признаки нарушения публичного интереса, он вправе это оценить как препятствие для выдачи исполнительного листа;
  5. сомнения относительно соблюдения публичного порядка могут касаться только исполнения закрепленных в законе явных императивных предписаний;
  6. если государственный суд установит наличие препятствий для выдачи исполнительного листа, то обязан предотвратить получение недобросовестной стороной преимуществ из этого недобросовестного поведения.

Решение КС РФ:

КС РФ признал оспариваемую норму не противоречащей Конституции, но дал обязательные для всех судов разъяснения об её применении. А для данном конкретного заявителя спор был направлен на новое рассмотрение с учетом разъяснений КС РФ.

Мнение эксперта

В апреле 2024 года Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 18-П “По делу о проверке конституционности пункта 2 части четвертой статьи 426 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.Ю. Колосова”. Предлагаю обсудить это Постановление, так как оно затрагивает не только интересы заявителя.

Коротко о деле: 2 физических лица заключили с фирмой договор купли-продажи здания. Исполнение договоренностей, видимо, пошло не так, как задумывали стороны, возник спор, который рассматривал третейский суд. Третейский суд признал стороной одного покупателя, и признал за ним же право собственности на здание.

Покупатель обратился в районный суд с требованием о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение, так как ему предстоял следующий этап – оформление права собственности. Но районный суд отказал в выдаче исполнительного листа, сославшись на то, что была имитация спора, а на самом деле покупателю нужна регистрация права собственности на недвижимость в другом регионе. Покупатель не стал соглашаться и обратился в КС с требованием о проверке конституционности нормы ГПК.

Что интересно: Конституционный суд филигранно «разложил по полочкам» казалось бы разнонаправленные требования закона: о добросовестном поведении и публичном порядке, с одной стороны, и о том, что районный суд не пересматривает решение третейского суда; о том, спор о недвижимости, с одной стороны, может быть разрешен третейским судом, а с другой стороны, вопросы права собственности на недвижимость рассматривают только государственные суды.

КС РФ разъяснил не только то, что спор о собственности на недвижимость и спор из договора, на основании которого возникает эта собственность, — это разные множества.

На мой взгляд, важнее то, что КС РФ напомнил, что «добросовестность», «публичный порядок» – это те категории, которые применяются и трактуются максимально широко, но это не значит, что ими как косой нужно «выкашивать» все правоотношения, делая применение этих понятий ещё более «каучуковым». Если уж суд видит нарушение добросовестности сторон при рассмотрении спора в третейском суде или нарушение публичного порядка, то должен не просто на них сослаться, а подробно и конкретно разъяснить, в чем это выражается.

Горошко Татьяна Викторовна, ведущий юрист – аналитик справочно-правовой системы, частнопрактикующий юрист, член союза юристов-блогеров.

Полагаю, такое напоминание судам аргументировать подробно то, на что они ссылаются, особенно если речь идёт ссылках на общие положения и т.п. теоретические конструкции, должно благоприятно сказаться и на качестве судебных актов, и на защищенности сторон процесса в целом.

Горошко Татьяна Викторовна, ведущий юрист – аналитик справочно-правовой системы, частнопрактикующий юрист, член союза юристов-блогеров.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *