Определение Верховного Суда РФ от 18.06.2024 № 305-ЭС23-26109 устанавливает правила распределения доказывания при взыскании с единоличного органа убытков, причиненных обществу в результате неразумных и недобросовестных действий.
Суть дела
Начиная с 03.09.2015 единственным участником Общества является Общество-1. Участниками Общества -1 являются другие физические лица. К.Р.Н. его участником не является.
Основной вид деятельности Общества – сдача в аренду автомобилей легкового такси и их комплексное обслуживание (диагностика, ремонт и техническое обслуживание).
В период с 16.02.2016 по 25.12.2019 генеральным директором Общества являлся К.Р.Н., одновременно являвшийся единственным участником Общества-2.
В период с 12.01.2016 по 21.02.2017 между Обществом и Обществом-2 было заключено 6 договоров аренды в отношении 124 легковых автомобилей, используемых в качестве легкового такси, а также договор на комплексное техническое обслуживание данных автомобилей.
При заключении договоров аренды с Обществом-2 размер арендной платы установлен в размере 34 300 руб. за один автомобиль. Указанное условие являлось стандартным для всех аналогичных договоров Общества.
В период действий указанных договоров аренды К.Р.Н. неоднократно принимались решения об уменьшении размера арендной платы, подлежащей внесению Обществом-2, а именно: с июня по август 2017 года арендная плата уменьшена до 17 500 руб. за один автомобиль; в июне 2018 года – до 10 300 руб. за один автомобиль; с июля 2018 года и до конца действия договоров аренды (ноябрь 2018 года, апрель, май, июль и ноябрь 2019 года) – до 30 300 руб. за один автомобиль, что оформлено дополнительными соглашениями к договорам аренды.
По расчету Общества неполученная арендная плата составила 12 842 950 руб.
Кроме того, Обществом было заключено 24 договора аренды автомобилей. По данным договорам по решению К.Р.Н. в период с июня по август 2017 года арендная плата была снижена в 2 (два) раза.
По мнению Общества, необоснованное снижение размера арендной платы привело к возникновению некомпенсированных расходов по уплате лизинговых платежей за парк легковых автомобилей.
Кроме того, в результате действий К.Р.Н., изменившего условия аренды легковых автомобилей с арендаторами, у Общества возникли неблагоприятные последствия, а именно, недополучено 30 027 813 руб. выручки по договорам, заключенным с упомянутыми арендаторами.
Указанные обстоятельства послужили поводом для обращения Общества в арбитражный суд с иском к К.Р.Н.) о взыскании убытков в размере 30 027 813 руб., причиненных совершением ответчиком в качестве генерального директора сделок, не отвечающих интересам юридического лица, по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 53.1 ГК РФ и пунктом 2 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ (далее – Закон об обществах с ограниченной ответственностью, Закон № 14-ФЗ).
Решением суда первой инстанции иск удовлетворен в полном объеме.
Суд первой инстанции руководствовался положениями статей 15 и 53.1 ГК РФ и исходил из того, что истцом доказана недобросовестность ответчика при совершении сделок по снижению размера арендной платы.
Как указано судом, при изменении условий договоров аренды, заключенных с Обществом-2 ответчик действовал при наличии конфликта интересов между его личными интересами (интересами Общества-2) и интересами Общества, не получив необходимого одобрения единственного участника истца на уменьшение арендной платы. При этом снижение размера арендной платы по договорам, заключенным как с Обществом-2, так и с другими арендаторами, являлось заведомо невыгодным для истца.
Установив, что поведение К.Р.Н. при изменении условий договоров аренды не отвечало интересам Общества, признав представленный истцом расчет убытков правильным, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении иска в полном объеме.
Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, решение суда первой инстанции отменено и вынесено новое решение об отказе в удовлетворении иска.
Суды апелляционной и кассационной инстанций исходили из того, что предоставление К.Р.Н. скидки по арендным платежам не повлекло причинение истцу убытков, поскольку было обусловлено необходимостью предотвратить больший для истца ущерб.
Как отмечено судом апелляционной инстанции, начиная с 2017 года законодательство перестало допускать управление транспортными средствами на основании иностранных национальных или международных водительских удостоверений при осуществлении предпринимательской и трудовой деятельности. В связи с этим генеральным директором было принято решение разделить риски уменьшения числа водителей такси с арендаторами. При непредоставлении вынужденной скидки арендаторы ввиду отсутствия водителей были бы вынуждены вернуть машины из аренды.
Общество обратилось в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой на судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций.
Позиция Верховного Суда
Рассмотрев доводы кассационной жалобы, Верховный Суд РФ определил отменить судебные акты нижестоящих судов и направить дело на новое рассмотрение, в связи со следующим.
Согласно пункту 1 статьи 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом.
На основании пункта 4 статьи 32, пункта 1 статьи 40 Закона об обществах с ограниченной ответственностью руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом общества (генеральный директор, президент и другие), избираемым общим собранием участников общества или советом директоров (наблюдательным советом) общества.
В соответствии с абзацем первым пункта 1 статьи 53.1 ГК РФ, пунктом 2 статьи 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, в том числе единоличный исполнительный орган общества, обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.
Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского (делового) оборота или обычному предпринимательскому риску (абзац второй пункта 1 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 3 статьи 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью).
По смыслу приведенных положений единоличный исполнительный орган общества (генеральный директор, президент и другие, далее – директор) отвечает перед участниками за управление доверенным ему обществом, а также за представление интересов общества при заключении сделок с иными участниками оборота.
Требование разумного и добросовестного поведения директора означает, что он должен использовать предоставленные ему полномочия для удовлетворения интересов общества и не вправе подменять интересы хозяйственного общества своим личным интересом либо интересами третьих лиц (конфликт интересов).
Следовательно, если судом будет установлено, что директор хозяйственного общества совершил сделку при наличии конфликта между его личными интересами (в т.ч. интересами аффилированных лиц директора) и интересами этого общества при том, что информация о конфликте интересов не была заблаговременно раскрыта и действия директора не были одобрены в установленном законодательством порядке, то обусловленные таким поведением директора убытки могут быть взысканы с него в пользу общества.
Невыгодный для общества характер сделки, совершенной директором в условиях конфликта интересов (возникновение убытков у общества), предполагается, пока иное не будет доказано самим директором, который в такой ситуации должен подтвердить, что конфликт интересов не повлиял на совершение им сделок и определение условий сделок (абзац второй пункта 3 статьи 182 ГК РФ и пункт 121 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 “О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации” (далее – постановление Пленума № 25)).
Аналогичный вывод следует из положений пункта 6 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и разъяснений, данных в подпункте 1 пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 “О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица” (далее – постановление Пленума № 62).
При отсутствии признаков конфликта интересов ответственность директора наступает, если судом будет установлено, что директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент совершения сделки не отвечали интересам юридического лица, например, если директор совершил сделку на заведомо невыгодных для юридического лица условиях – при наличии явного ущерба интересам юридического лица и (или) в результате сговора или иных согласованных действий директора с другой стороной сделки.
В этом случае бремя доказывания того, что сделка носила заведомо невыгодный характер, возлагается на истца. Невыгодность сделки предполагается, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом в два и более раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента (пункт 2 статьи 174 ГК РФ и пункт 93 постановления Пленума № 25, абзацы шестой – седьмой пункта 2 постановления Пленума № 62).
При рассмотрении настоящего дела судами установлено, что при изменении условий аренды легковых автомобилей, переданных в аренду Обществу-3, К.Р.Н. находился в условиях очевидного конфликта интересов, фактически сократив затраты контролируемого им лица за счет уменьшения доходов истца.
При этом К.Р.Н. не оспаривалось, что им в нарушение предписаний пунктов 2 – 3 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью перед заключением дополнительных соглашений к договорам аренды с Обществом-3 до единственного участника Общества-1 не была доведена информация о планируемом уменьшении размера арендной платы.
То есть единственный (контролирующий) участник Общества (Общество-1) был лишен возможности выразить свою волю на совершение сделки, определение ее условий, включая условие о допустимых пределах пересмотра условий аренды транспортных средств, путем принятия решения о даче согласия на совершение сделки, предусмотренного пунктом 4 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственность.
При названных обстоятельствах именно на ответчика возлагалось бремя доказывания того, что его действия, несмотря на наличие конфликта интересов, отвечали интересам возглавляемого им Общества, то есть носили объективно выгодный для общества характер.
В качестве доводов, объясняющих разумность своего поведения, ответчик указал на произошедшие в 2017 году изменения в законодательстве, которые, с точки зрения ответчика, сделали затруднительным поиск водителей легковых автомобилей такси арендаторами и создали риск возврата всех 450 автомобилей истцу с прекращением аренды.
Однако, соглашаясь с такими доводами ответчика и отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции в нарушение положений части 1 статьи 168, статьи 71 АПК РФ не сослался на доказательства.
Изменение рыночной конъюнктуры вследствие законодательных изменений, если таковое имело место, действительно могло служить поводом для пересмотра бизнес-модели деятельности Общества, в том числе могло выступать поводом для пересмотра условий взаимодействия с арендаторами легковых автомобилей, и директор вправе ссылаться на данные обстоятельства, объясняя иные причины возникновения убытков (абзац четвертый пункта 1 постановления Пленума № 62).
Вместе с тем в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что показатели деятельности арендаторов легковых автомобилей, ухудшились в 2017 году, и это было обусловлено снижением числа водителей такси.
Из материалов дела также не следует, что решения о переходе на другую модель деятельности, предполагающую изменение условий взаимодействия истца с арендаторами автомобилей и обеспечивающую соблюдение интересов общества (абзац девятый пункта 2 постановления Пленума № 62), были приняты в 2018 году его единственным участником и (или) нашли отражение в иных документах Общества, доведенных до сведения единственного (контролирующего) участника, утвержденных им.
Суд апелляционной инстанции принял во внимание заключение специалиста о финансовых результатах уменьшения арендной платы Обществом, согласно которому суммарный дополнительный доход от подписания дополнительных соглашений к договорам аренды составил 23 049 600 руб.
Однако в силу части 2 статьи 268 АПК РФ дополнительные доказательства принимаются арбитражным судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, в том числе в случае, если судом первой инстанции было отклонено ходатайство об истребовании доказательств, и суд признает эти причины уважительными.
В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 № 12 “О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции”, при решении вопроса о возможности принятия новых доказательств, в том числе приложенных к апелляционной жалобе или отзыву на апелляционную жалобу, суд апелляционной инстанции определяет, была ли у лица, представившего доказательства, возможность их представления в суд первой инстанции или заявитель не представил их по независящим от него уважительным причинам.
Вопреки приведенным положениям, суд апелляционной инстанции принял заключение специалиста в качестве дополнительного доказательства, несмотря на то, что ответчик не обосновал уважительные причины, по которым данное доказательство не было своевременно раскрыто им в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции.
При этом, принимая новое доказательство, суд апелляционной инстанции сослался лишь на то, что оно имеет существенное значение для рассмотрения дела. Однако это противоречит части 2 статьи 268 АПК РФ.
В свою очередь, приняв дополнительное доказательство и положив его в основу вывода об отсутствии оснований для взыскания убытков с ответчика, суд апелляционной инстанции в нарушение требований части 3 статьи 71 АПК РФ не проверил его достоверность, не отразив в судебном акте результаты исследования содержания заключения и не указав мотивы, по которым приведенные в заключении выводы признаны судом соответствующими действительности.
Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, наделенный полномочиями по исследованию доказательств, не обеспечил всесторонность, полноту и объективность рассмотрения дела, не опроверг должным образом выводы суда первой инстанции о необходимости удовлетворения иска.
Таким образом, при рассмотрении дела не устранены разумные сомнения в добросовестности исполнения полномочий ответчиком при том, что его поведение при совершении сделок с заинтересованностью и без уведомления контролирующего участника Общества с очевидностью отклоняется от поведения, которое в сравнимых обстоятельствах ожидалось бы от директора, учитывающего интересы юридического лица, а представленные ответчиком пояснения относительно причин его действий не получили надлежащей оценки.
С учетом изложенного, нельзя признать обоснованными также выводы судов в отношении изменения условий договоров аренды с другими арендаторами, поскольку снижение размера арендной платы по данным сделкам носило существенный (не менее чем в два раза) характер, и в такой ситуации именно на ответчике лежало бремя доказывания того, что подобное снижение имело разумные экономические причины.
Однако, утверждая о наличии риска возврата автомобилей арендаторами, ответчик не представил каких-либо доказательств в подтверждение данного довода, включая доказательства, объективно подтверждающие изменение рыночной конъюнктуры (уменьшение доходности деятельности арендаторов в связи с недостатком водителей), наличие обращений арендаторов по вопросу о снижении размера арендной платы и т.п.
При этом необходимо иметь в виду, что правомерность изменения Кондрашкиным Р.Н. условий взаимодействия с арендаторами ранее уже оспаривалась Обществом в рамках другого дела. Вступившим в законную силу постановлением суда апелляционной инстанции в рамках другого дела с ответчика в пользу Общества взысканы убытки, вызванные неправомерным изменением условий договоров аренды, заключенных с арендаторами. В рамках указанного дела установлено, что директор, в том числе находясь в условиях конфликта интересов, безосновательно уменьшил величину арендных платежей, а также совершал сделки по прощению долга арендаторам, противоречащие интересам общества.
Согласно части 2 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.
При этом правовая квалификация сделки (действий), данная судом по ранее рассмотренному делу, не образует преюдицию по смыслу статьи 69 АПК РФ, но учитывается судом, который рассматривает второе дело. Если суд, разрешающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы (определения Верховного Суда РФ от 06.10.2016 № 305-ЭС16-8204, от 29.03.2016 № 305-ЭС15-16362, от 29.01.2019 № 304-КГ18-15768, от 13.03.2019 № 306-КГ18-19998, от 11.08.2022 № 310-ЭС22-5767, от 16.06.2023 № 305-ЭС23-1573 и др.).
При разрешении настоящего спора суд апелляционной инстанции не принял во внимание вышеуказанные выводы, сделанные судами в рамках другого дела, несмотря на тождественный состав участников спора, но в то же время не указал на наличие каких-либо существенных обстоятельств, установленных в рамках настоящего спора, которые бы позволяли прийти к иной оценке соответствия поведения ответчика интересам Общества.
Мнение эксперта
Рассматриваемое определение посвящено вопросу о распределении обязанности доказывания неразумности и (или) недобросовестности действий единоличного исполнительного органа. По мнению Верховного Суда РФ, необходимо различать ситуации, когда действия (бездействие) генерального директора имели место в состоянии конфликта интересов, и при отсутствии такого конфликта, если сделка совершена на невыгодных для общества условиях.
Тимофей Лазарев, партнер юридической компании IMPACT LEGAL.
В первом случае, совершение сделки в условиях конфликта интересов без раскрытия такого конфликта участником общества и получения у них одобрения предполагает, что генеральный директор действовал не в интересах общества и сделка совершена на невыгодных условиях, что в свою очередь само по себе является основанием для взыскания убытков. Данное предположение основано на том, что в ситуации, когда интересам общества противопоставляются личные интересы генерального директора или аффилированных с ним лиц, с высокой степенью вероятности выбор генерального директора будет сделан в пользу второй группы интересов в ущерб интересам общества. Истцу в таком случае достаточно доказать наличие конфликта интересов, наличие и размер подлежащих возмещению убытков с разумной степенью достоверности (пункт 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 “О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
В свою очередь, генеральный директор должен доказать, что условия сделки носили объективно выгодный для общества характер.
При отсутствии конфликта интересов обязанность доказывания распределяется иным образом: истец должен доказать, что директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) не отвечают интересам юридического лица, например, заведомо невыгодные условия сделки. При этом, действует презумпция, что сделка невыгодна, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом в два и более раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента.
