Определение Верховного Суда РФ от 10.02.2025 № 307-ЭС24-19068 признает нормы о моратории элементом публичного порядка Российский Федерации, а их неправильное применение третейским судом является безусловным основанием для отмены решения такого суда.
Суть дела
Между покупателем и поставщиком был заключен договор поставки, по условиям которого поставщик обязался передать покупателю в срок с 15.12.2021 по 31.03.2022 производимую или закупаемую им продукцию, а покупатель – принять эту продукцию и оплатить. Фактически поставщик поставил товар в период с 13.01.2022 г. по 16.05.2022, то есть с нарушением срока.
Договор предусматривал неустойку за просрочку поставки в размере 0,1 % от цены договора, за каждый день просрочки до момента исполнения в полном объеме. Покупатель обратился в третейский суд с требованием о взыскании неустойки за период просрочки поставки товара.
Решением третейского суда с поставщика в пользу покупателя была взыскана неустойка за просрочку поставки, расходы по оплате регистрационного сбора и расходы по оплате арбитражного сбора.
Третейский суд признал факт просрочки исполнения поставщиком обязанности по поставке товара в установленный договором срок и правомерность привлечения поставщика к ответственности в форме неустойки.
Третейский суд отказал в списании неустойки в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 04.07.2018 № 783 “О списании начисленных поставщику (подрядчику, исполнителю), но не списанных заказчиком сумм неустоек (штрафов, пеней) в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, предусмотренных контрактом”, указав, что положения данного постановления подлежат применению лишь в случае заключения контракта в соответствии с Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ “О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд”, в то время как спорный договор заключен сторонами в соответствии с Федеральным законом от 18.07.2011 № 223-ФЗ “О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц”.
Ссылаясь на то, что решение третейского суда противоречит публичному порядку Российской Федерации ввиду неприменения к неустойке, взыскиваемой за нарушение обязательства, моратория, установленного постановлением Правительства Российской Федерации от 28.03.2022 № 497 “О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами” (далее – Постановление № 497), поставщик обратился в арбитражный суд с заявлением об отмене решения третейского суда.
Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда кассационной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.
По мнению судов, первым днем просрочки исполнения обязательств по поставке продукции, а также днем возникновения обязательств заявителя по уплате неустойки, предусмотренной условиями договора, является 01.04.2022. Таким образом, поскольку в рассматриваемом деле требования заинтересованного лица возникли после введения моратория, неустойка подлежит начислению в обычном порядке, а мораторий в данном случае не применим.
Поставщик обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой на указанные судебные акты нижестоящих судов.
Позиция Верховного Суда
Рассмотрев доводы кассационной жалобы, Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих судов, удовлетворил заявление поставщика и отменил решение третейского суда, указав следующее.
Противоречие решения третейского суда публичному порядку Российской Федерации является безусловным основанием для отмены решения третейского суда независимо от доводов сторон и не может, в силу этого, ограничиваться автономией воли в виде придания третейскому решению окончательного характера (Постановление Президиума ВАС РФ от 29.06.2010 № 2070/10).
При наличии соглашения сторон об окончательности третейского решения, производство по заявлению об отмене решения третейского суда подлежит прекращению, если участником дела не заявлено и государственным судом не установлено хотя бы одно из двух исключительных оснований для отмены государственным судом третейского решения, которые не зависят от волеизъявления сторон третейского соглашения и предусмотрены в законе в целях защиты публичных интересов (части 2, 4 статьи 233 АПК РФ): спор, рассмотренный третейским судом, в соответствии с федеральным законом не может быть предметом третейского разбирательства; решение третейского суда противоречит публичному порядку Российской Федерации (пункт 21 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража”, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ от 26.12.2018; пункт 54 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ N 3 (2019) от 27.11.2019).
Указанное основание противоречия решения третейского суда публичному порядку Российской Федерации подлежит проверке судом по собственной инициативе на любой стадии рассмотрения дела независимо от доводов и возражений сторон. Вместе с тем участники спора вправе приводить доводы, свидетельствующие о наличии вышеуказанного основания для отмены решения третейского суда (пункт 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 26.02.2013 № 156 “Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке, как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений”). Участникам спора, ссылающимся на противоречие решения третейского суда публичному порядку, необходимо приводить доказательства, которые могли бы прямо свидетельствовать о наличии указанного основания для отмены решения третейского суда или отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
Поставщик заявлял о необходимости проверки государственным судом решения третейского суда на соответствие публичному порядку Российской Федерации в части начисления неустойки, указывая, что Постановлением № 497 в интересах защиты публичного порядка введен мораторий на начисление неустоек за период с 01.04.2022 по 30.10.2022.
Главная цель принятия Постановления № 497, сформулированная в его преамбуле, мотивирована ссылкой на пункт 1 статьи 9.1 Закона о банкротстве. Указанная норма Закона направлена на обеспечение таких элементов публичного порядка Российской Федерации как стабильность экономики (экономическая безопасность государства). Именно этими ценностями публичного порядка Российской Федерации обусловлено введение моратория.
Мораторием, в том числе, предусмотрен запрет на начисление неустоек (штрафов, пеней) и иных финансовых санкций за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежных обязательств и обязательных платежей, а исключением текущих платежей (пункт 1 статьи 9.1, пункт 1 статьи 63 Закона о банкротстве).
Следовательно, государство в целях защиты публичного порядка установило запрет на начисление неустоек, штрафов, иных финансовых санкций в соответствующий период любыми правоприменительными органами. Третейский суд с местом арбитража в Российской Федерации как альтернативное средство разрешения споров, также осуществляющий применение права, и чьи решения подлежат исполнению в рамках юрисдикции Российской Федерации, как устанавливающие баланс в правах участников экономических отношений в Российской Федерации, также связан ценностями публичного порядка соответствующей юрисдикции. Следовательно, если решение третейского суда не основано на соответствующих ценностях, оно подлежит отмене полностью либо в соответствующей части и не подлежит принудительному исполнению (определение Верховного Суда РФ от 22.02.2023 № 305-ЭС22-22860).
Постановление № 497, которым был введен мораторий, вступило в силу со дня его официального опубликования с 01.04.2022, то есть еще до вынесения третейским судом решения, в связи с чем подлежало применению при вынесении третейским судом решения, датируемого 12.05.2023.
Соответственно, подлежал проверке арбитражным судом довод поставщика о необходимости отмены решения третейского суда в связи с неприменением моратория.
Довод покупателя о том, что поставщик не заявлял о применении моратория при рассмотрении спора в третейском суде, не является обоснованным, поскольку применение норм о моратории, направленных на защиту публичного порядка и носящих императивный характер, является обязанностью суда (третейского суда с местом арбитража в Российской Федерации). Данный подход получил единообразное развитие в судебной практике (определение Верховного Суда РФ от 19.04.2021 № 305-ЭС20-23028).
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2020 № 44 “О некоторых вопросах применения положений статьи 9.1 Федерального закона от 26 декабря 2002 г. № 127 “О несостоятельности (банкротстве)” (далее – постановление Пленума № 44) даны разъяснения относительно введения моратория в порядке статьи 9.1 Закона о банкротстве.
Согласно преамбуле постановления Пленума № 44 разъяснения даны Пленумом Верховного Суда РФ в целях единообразного применения судами положения статьи 9.1 Закона о банкротстве. При этом ограничения по причинам введения моратория либо иных критериев текст постановления не содержит. Таким образом, данные в постановлении Пленума № 44 разъяснения подлежат применению и к мораторию, введенному Постановлением № 497.
В силу пункта 7 постановления Пленума № 44 в период действия моратория проценты за пользование чужими денежными средствами, неустойка, пени за просрочку уплаты налога или сбора, а также иные финансовые санкции не начисляются на требования, возникшие до введения моратория к лицу, подпадающему по его действие (подпункт 2 пункта 3 статьи 9.1, абзац десятый пункта 1 статьи 63 Закона о банкротстве).
Таким образом, буквальное толкование названного положения свидетельствует о том, что запрет на начисление финансовых санкций распространяется только на требования, возникшие до введения моратория.
Требования, возникшие после введения моратория, квалифицируются как текущие.
В соответствии со статьей 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.
Как следует из договора, заключенного сторонами, и установлено судами, продукция поставщиком поставляется в срок с 15.12.2021 по 31.03.2022.
В соответствии с пунктом 1 статьи 314 ГК РФ, если обязательство предусматривает или позволяет определить день его исполнения либо период, в течение которого оно должно быть исполнено, обязательство подлежит исполнению в этот день или соответственно в любой момент в пределах такого периода.
Фактически поставка производилась в срок с 13.01.2022 по 16.05.2022.
Покупатель просил взыскать неустойку за период с 01.04.2022 по 16.05.2022.
Покупатель ошибочно полагает, что правом требования, с моментом возникновения которого связывается применение моратория, является право требования неустойки, что привязывает его к дате просрочки исполнения основного обязательства.
Между тем мораторий применяется в отношении обязательств, за просрочку исполнения которых начисляется неустойка.
Нормативные положения о моратории направлены на обеспечение таких элементов публичного порядка Российской Федерации, как стабильность экономики (экономическая безопасность государства) во избежание банкротства должников вследствие определенных рыночных обстоятельств, исходя из предположения (фикции) наличия оснований для возбуждения дела об их банкротстве по денежным обязательствам, возникшим до даты введения моратория.
Для целей моратория законодатель разделяет платежи на возникшие до или после даты введения моратория (даты фикции возможного возбуждения дела о банкротстве).
В данном случае обязательство по поставке возникло до введения моратория, а период его исполнения, приходящийся на период моратория, является лишь сроком исполнения ранее возникшей обязанности, который не может влиять на неприменение этого института публичного порядка. Поэтому, не имелось оснований для начисления и взыскания неустойки, приходящейся на весь период моратория, за нарушение обязательства, возникшего до введения его в действие.
Мнение эксперта
Рассматриваемое определение содержит несколько важных выводов, имеющих значение для правоприменительной практики.
Верховный Судом РФ еще раз продублировал ранее изложенную позицию, что нормы законодательства о моратории, включая соответствующие акты Правительства РФ, являются элементом публичного порядка Российской Федерации, и их нарушение при рассмотрении спора третейским судом является безусловным основанием для отмены или отказа в приведении к принудительному исполнению решения третейского суда (Определение Верховного Суда РФ от 28.02.2025 № 307-ЭС24-20538)
Также определении разъяснен критерий разграничения требований, в отношении которых начисляются и не начисляются неустойки в период действия моратория. Критерием разграничения является дата возникновения самого обязательства, неисполнение которого влечет начисление неустойки: если обязательство возникло до даты введения моратория – неустойка не начисляется, даже если срок исполнения наступил после введения моратория.
Тимофей Лазарев, партнер юридической компании IMPACT LEGAL.
Применительно к неденежным обязательствам, за нарушение которых предусмотрены финансовые санкции (штрафы, пени, неустойки), необходимо исходить из даты заключения сделки, условия которой предусматривают возникновение неденежных обязательств контрагента, а не разграничения текущих и реестровых требований (дата передачи товара, выполнения работы или оказания услуги). Срок исполнения данных обязательств не имеет значения для решения вопроса о применении моратория, поскольку является составляющим элементом самого обязательства.
Кроме того, Верховный Суд РФ повторил ранее высказанную позицию о распространении моратория на финансовые санкции за просрочку исполнения неденежного обязательства (Определения Верховного Суда РФ от 13.09.2024 № 305-ЭС24-7921 и от 14.06.2023 № 305-ЭС23-1845). По существу, действие моратория может быть распространено на любые обязательства имущественного характера (передача имущества, товара, выполнение работ, оказание услуг или совершение иных действий, направленных на передачу стороне неденежного имущественного предоставления).
При обратном подходе имело бы место предпочтительное удовлетворение кредиторами своих требований по выплате финансовых санкций перед кредиторами по денежным обязательствам. Ограничение действия моратория только денежными обязательствами также противоречит целям его применения как антикризисного инструмента, направленного на минимизацию последствий санкционного режима и обеспечение стабильности экономики государства.