Включение в состав наследства обязанности компенсации морального вреда потерпевшему: правовые выводы Конституционного Суда

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 29 мая 2025 года № 24-П признал за потерпевшими право взыскивать компенсацию морального вреда с наследников причинителя вреда независимо от наличия на момент смерти причинителя вреда вступившего в силу судебного акта.

Суть дела

Двое граждан, мать которых умерла в результате преступных действий ее мужа, и это обстоятельство установлено в рамках возбужденного в отношении мужчины уголовного дела, по которому ему предъявлено обвинение в совершении убийства, совершенного с особой жестокостью, общеопасным способом, были признаны потерпевшими. В период предварительного следствия обвиняемый, признавший свою вину в инкриминируемых ему деяниях, находясь в следственном изоляторе, скончался. В связи со смертью обвиняемого уголовное дело и уголовное преследование в отношении него, с согласия его брата, было прекращено. 

Потерпевшие обратились в суд с исковыми требованиями к наследникам умершего о компенсации морального вреда, причиненного преступлением, совершенным в отношении матери истцов. Суд взыскал в пользу каждого из заявителей по 500 тысяч рублей с одного из наследников, принявшего наследство. Суд исходил из того, что в случае смерти причинителя морального вреда, не возместившего этот вред при жизни, его обязанность по выплате денежной компенсации морального вреда переходит к его наследникам в пределах стоимости перешедшего к ним наследственного имущества.

Однако апелляционная коллегия решение суда первой инстанции отменила и вынесла новое — об отказе в удовлетворении исковых требований к наследственному имуществу умершего и его наследникам, поскольку его наследники не являются лицами, причинившими моральный вред, а обязанность умершего по выплате заявителям денежной компенсации морального вреда при его жизни установлена не была. С судом апелляционной инстанции согласился кассационный суд общей юрисдикции. В рассмотрении жалобы Верховным Судом РФ было отказано.

Граждане обратились в Конституционный Суд РФ с жалобой. По мнению заявителей, часть первая статьи 151 и статья 1112 ГК РФ в их взаимосвязи не соответствуют Конституции РФ в той мере, в какой они служат основанием для решения вопроса о возможности включения в состав наследства и возложения на наследников лица, совершившего преступление (подозреваемого или обвиняемого, уголовное преследование которого прекращено по нереабилитирующим основаниям), обязанности компенсировать моральный вред потерпевшему от этого преступления в пределах стоимости наследственного имущества, притом что на момент смерти причинителя вреда отсутствовал судебный акт, обязывающий его выплатить соответствующую компенсацию. 

Позиция Конституционного Суда РФ

Конституционный Суд РФ, рассмотрев жалобу, пришел к следующим выводам.

1. Основным средством судебной защиты прав лиц, потерпевших от преступления, является предъявленный в уголовном деле гражданский иск о возмещении вреда, причиненного преступлением. Вместе с тем потерпевший вправе предъявить иск к лицу, обязанному возместить вред, причиненный преступлением, и в порядке гражданского судопроизводства. Право на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства сохраняется за потерпевшим и в случае прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, включая смерть подозреваемого или обвиняемого, которое допускается лишь при согласии (отсутствии возражений) заинтересованных лиц (близких родственников умершего).
2. В случае прекращения уголовного дела в связи с таким нереабилитирующим основанием, как смерть подозреваемого или обвиняемого, прекращается и дальнейшее доказывание его виновности, но подозрение или обвинение в совершении преступления с него не снимается. Напротив, по существу, констатируется совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, конкретным лицом, от уголовного преследования которого государство отказывается по причине его смерти.
3. Применительно к возмещению вреда, причиненного преступлением, постановление о прекращении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого имеет особое правовое значение, так как имеет доказательственную силу при разрешении судом вопроса о возмещении причиненного преступлением вреда, в том числе морального, а содержащиеся в нем факты, имеющие юридическое значение для решения данного вопроса, впредь до их опровержения в процедурах уголовного судопроизводства должны приниматься судом при рассмотрении предъявленного потерпевшим иска.
4. Прекращение производства по уголовному делу по нереабилитирующим основаниям, в том числе в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого, не прекращает гражданско-правового деликтного обязательства возместить причиненный преступлением моральный вред. Это означает, что сохраняются материально-правовые (гражданско-правовые) предпосылки для предъявления требований потерпевших к наследникам умершего, к которым переходит его имущество в порядке универсального правопреемства.
5. При определении размера компенсации морального вреда суд обязан учитывать, наряду со степенью вины нарушителя и с иными заслуживающими внимания обстоятельствами, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред, т.е. с личностью потерпевшего. Тяжесть причиненных потерпевшему страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий, а под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего. Тем самым справедливый и адекватный последствиям нарушения размер компенсации морального вреда определяется на основе критериев, не связанных со спецификой личности причинителя вреда.

На основании вышеизложенного, Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что гражданско-правовое регулирование не препятствуют включению в состав наследства лица, совершившего преступление (подозреваемого или обвиняемого, уголовное преследование которого прекращено по нереабилитирующим основаниям), и возложению на его наследников обязанности компенсировать моральный вред потерпевшему от этого преступления в пределах стоимости наследственного имущества вне зависимости от наличия на момент смерти причинителя вреда вступившего в силу судебного акта, обязывающего его выплатить соответствующую компенсацию.  

Мнение эксперта

Тропина Дарья Владимировна, доцент кафедры правового регулирования экономической деятельности Юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ, к.ю.н., доцент

В рассмотренном Постановлении Конституционного Суда РФ можно выделить два основных вывода. Первый касается особого правового значения постановления о прекращении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого, которое обладает силой преюдиции в установлении вины причинителя вреда наряду с судебным актом. Этот вывод обоснован тем, что УПК дает наследникам, являющимися близкими родственниками лица, в отношении которого дело подлежит прекращению в связи с его смертью, возможность настаивать на продолжении расследования или рассмотрения уголовного дела в целях потенциальной реабилитации лица, в отношении которого уголовное дело могло бы быть прекращено по указанному нереабилитирующему основанию.

Второй вывод указывает на то, что нормы гражданского законодательства о том, что в состав наследства не входят обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, не препятствуют предъявлению наследникам исковых требований о возмещении морального вреда, причиненного лицом, совершившим преступление, уголовное преследование которого прекращено по нереабилитирующим основаниям. 

Тропина Дарья Владимировна, доцент кафедры правового регулирования экономической деятельности Юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ, к.ю.н., доцент