5 декабря 2022 г Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации вынесено Определение № 304-ЭС22-15217 по делу № А03-14122/2017, в рамках которого Суд защитил исполнительский иммунитет должника на жилой дом, при наличии альтернативного жилья в собственности и недобросовестного поведения банкрота.

Суть дела

В 2021 году в рамках дела о банкротства Гец А.А. (должник) подал заявление об исключении из конкурсной массы 1/2 жилого дома общей площадью 160 кв.м и 1/3 земельного участка площадью 1000 кв.м, на котором располагается жилой дом. Должнику на праве собственности также принадлежала 1\4 доля квартиры общей площадью 48.1 кв.м.

В 2015 году должник совершил договор дарения в пользу своих детей, предметом которого выступали его доли в жилом доме, земельном участке и квартире. Определением Арбитражного суда Алтайского края от 28.09.2020, в рамках самостоятельного спора по заявлению финансового управляющего, договор признан недействительным как мнимый, заключенный при злоупотреблении правом и во вред имеющимся кредиторам в целях сохранения прав на спорное имущество и долю в квартире одновременно; право собственности должника на спорное имущество восстановлено.

Определением Арбитражного суда Алтайского края от 13.12.2021 заявление должника об исключении из конкурсной массы 1/2 жилого дома и 1/3 земельного участка — удовлетворено. К участию в споре в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на его предмет, был привлечен Отдел опеки и попечительства администрации Индустриального района города Барнаула, что вызвано наличием у должника трех несовершеннолетних детей, а также супруги.

Постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 04.03.2022, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 28.06.2022, определение от 13.12.2021 отменено и в удовлетворении заявления об исключении из конкурсной массы было отказано.

Подачу должником рассматриваемого заявления при обстоятельствах совершения  мнимого дарения апелляционный суд оценил в качестве злоупотребления правом, которое, основываясь на позициях постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26.04.2021 № 15-П (далее — Постановление № 15-П), признал влекущим отказ в исполнительском иммунитете, примененном судом первой инстанции в отношении спорного имущества.

Отказывая в исключении спорного имущества из конкурсной массы, апелляционный суд принял во внимание возможность проживания должника в квартире, в которой ему принадлежит 1/4 доля. Апелляционный суд признал долю в квартире обеспечивающей социально-бытовые потребности должника.

Позиция Верховного Суда РФ

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ со снятием исполнительского иммунитета в указанных обстоятельствах не согласна и считает, что постановления апелляционного и окружного судов подлежат отмене, поскольку несмотря на факт наличия недобросовестного поведения, апелляционный суд не учел следующих обстоятельств:

Критерии, по которым находящемуся в банкротстве гражданину-должнику суд вправе отказать в защите прав, образующих исполнительский иммунитет, изложены в Постановлении № 15-П. К таковым отнесено установленное в деле судом само приобретение жилого помещения, формально защищенного исполнительским иммунитетом, со злоупотреблениями, в частности, совершение сделок и других операций (действий) с целью приобретения (создания) объекта, защищенного исполнительским иммунитетом, позволяющее в силу пунктов 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации применить определенные последствия. Усматриваемая направленность дарения на сохранение спорного имущества за семьей, в которой есть несовершеннолетние дети, не отвечает критериям, образующим основание для снятия исполнительского иммунитета.

Установленное названным выше определением от 28.09.2020 злоупотребление правом при совершении дарения спорного имущества обсуждалось судом на предмет наличия основания для недействительности сделки, однако не могло служить мотивом для неприменения исполнительского иммунитета к спорному имуществу, возвращенному в конкурсную массу в качестве последствия недействительности сделки, при неустановлении в отношении имущества действий, попадающих под определенные в Постановлении № 15-П критерии.

ВС РФ также отметил, что апелляционный суд признал долю в квартире обеспечивающей социально-бытовые потребности должника в противоречие с примененным при разрешении спора решением Барнаульской городской Думы от 30.08.2019 № 357, которым установлена норма 16 кв. м общей площади предоставления площади жилого помещения по договору социального найма в городе Барнауле одиноко проживающему гражданину, каковым в отрыве от семьи становится должник. В случае, если не разлучать должника от семьи, норма предоставления жилой площади установлена в объеме 14 кв. м общей площади на одного члена семьи из двух и более человек, что опять не соответствует фактическому положению при их потенциальном проживании в квартире, а не жилом доме.

ВС РФ согласился с позицией суда первой инстанции, который из двух находящихся в собственности должника жилых помещений признал защищенным исполнительским иммунитетом жилой дом, установив проживание в нем должника вместе с семьей, наличие в семье несовершеннолетних детей, об исключении дома из конкурсной массы в интересах которых просил орган опеки, оценив возражения финансового управляющего как не влекущие снятия исполнительского иммунитета.

При таких обстоятельствах у апелляционного суда не было основания для принятия не подтвержденного довода финансового управляющего о применении ограничения исполнительского иммунитета в качестве дополнительного к недобросовестности должника мотива для отказа в удовлетворении заявления и окружной суд неосновательно поддержал приведенные мотивы.

Мнение эксперта

«Данное определение ВС РФ имеет важное значение для закрепления в судебной практике критериев, ранее установленных Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 26.04.2021 № 15-П, влекущих лишение исполнительского иммунитета в делах о банкротстве»

Орлов Владислав Дмитриевич, Партнер юридической компании «Гарант».

Позиция ВС РФ справедливо не позволяет расширять критерии для лишения исполнительского иммунитета, а также делает важный акцент на анализ семейного положения должника-банкрота.

Действия должника по дарению доли в жилом доме и земельном участке никак не влияли на вопрос появления исполнительского иммунитета у данного имущества, поскольку оно обладало им и до совершения мнимой сделки, ввиду его семейного положения и невозможности соблюдать при любых условиях норму предоставления при проживании в квартире, а не жилом доме. Недобросовестные действия должника можно оценить с позиции неосведомленности о сущности исполнительского иммунитета, а также об оценке судом критерия «единственное пригодное для постоянного проживания помещение».

Постановление № 15-П делает акцент на критерий приобретения жилого помещения или его создание, но не на отчуждение, на чем обосновывал свои требования финансовый управляющий при попытке лишить жилой дом исполнительского иммунитета. Конституционный суд не допустил ошибки, указывая только приобретение или создание в качестве необходимого критерия. Если имущество было отчуждено должником и ранее оно не обладало исполнительским иммунитетом, то оспаривание подобной сделки и последующая реституция в любом случае позволит включить спорное имущество в конкурсную массу. Незащищенными кредиторы были от ситуаций, когда должник не имел единственного жилья, а уже после возбуждения банкротства (или накануне) приобретал таковое, что позволяло ему спасти свои денежные средства за раннее незыблемой стеной — «единственное жилье». Именно в таких ситуациях, несмотря на факт абсолютно явной попытки причинить вред кредиторам, должникам удавалось защитить свой недобросовестный интерес, чему противостоял Конституционный Суд РФ.

Если представить, что у должника имеется только единственное жилье, а другого имущества не имеется, то сохранение данного имущества или его безвозмездное отчуждение не причинит вреда кредиторам, поскольку они и так не могли бы претендовать на него. Но это не значит, что кредиторы должны бездействовать и не должны быть защищены от подобных попыток недобросовестного поведения со стороны должника, даже если целесообразности в таких действиях нет.

Что делать кредиторам в ситуации, аналогичной с банкротством Геца А.А.?

  • 1. Пункт 4 статьи 213.28 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» имеет специальную санкцию для недобросовестных должников-физических лиц, а именно: отказ в освобождении гражданина от обязательств по окончании процедуры реализации имущества. Что абсолютно точно можно применить к данной ситуации, поскольку одним из многочисленных оснований в судебной практике является – «совершение должником в преддверии банкротства сделок по выводу активов, в том числе, в пользу аффилированного лица». В случае с Гецом А.А. ситуация проще, поскольку имеется Определение арбитражного суда, в котором договор дарения был признан судом недействительным как мнимый.

Следует предположить, что дарение только защищенного исполнительским иммунитетом имущества также позволит применить данную специальную санкцию. Поэтому даже лишенные целесообразности с точки зрения банкротства действия, когда у должника имелось только одно единственное пригодное для постоянного проживания жилье, которое он все-равно решил вывести путем безвозмездной сделки, и нет иного жилого недвижимого имущества — будет иметь правовые последствия в виде применения такой санкции.

  • 2. При наличии у должника усложненного с точки зрения банкротства семейного положения, к которому следует относить наличие несовершеннолетних детей — кредиторам и финансовому управляющему целесообразнее добиваться приобретения замещающего жилья для должника и его семьи, если имеется целесообразность и выгода для кредиторов.

Большая ошибка в рассматриваемом деле заключается в том, что были предприняты попытки пойти против практики семейного и жилищного законодательства: а) Либо разделить семью, отселив отца от жены и детей; б) Либо вселить мужа, жену и трех несовершеннолетних детей в квартиру общей площадью 48 кв. м.

Если говорить о первом варианте, то идет прямое нарушение статьи 54 СК РФ, ведь дети лишаются права жить в семье, поскольку отца отделяют от них, а дети имеют охраняемое право на совместное проживание с обоими родителями, а не только одним. Также имеющаяся практика исходит из того, что потенциальное проживание детей с посторонними людьми в одном жилище — нежелательно, что подтверждается судебной практикой исков о вселении в жилые помещения, когда в них уже проживают чужие несовершеннолетние дети. Ведь получается так, что потенциально вместо отца будет проживать третье лицо на его 1/2 доли в жилом доме. Вот почему так высока роль органов опеки в подобных делах о банкротстве.

Второй вариант, предложенный в рамках дела о банкротстве, вообще не может быть физически исполнимым ввиду малой жилой площади и существенного нарушения нормы предоставления.

Находясь в таких обстоятельствах, когда переселить семью или разделить ее невозможно, а имеющееся единственное жилье превышает разумную потребность — следует добиваться предоставления должнику и его семье замещающего жилья, что стало допустимым с появлением Постановления № 15-П. Но данное потребует большего вмешательства финансового управляющего, поскольку необходимо доказать чрезмерность для семьи должника и соразмерность потенциальной выручки и удовлетворения требований кредиторов с учетом потенциальных издержек.

Резюмируя выводы по позиции ВС РФ, следует сказать о точном применении норм материального права и правильном толковании Постановления № 15-П. Данная судебная практика имеет важнейшую закрепляющую роль применения критериев для снятия исполнительского иммунитета, а также демонстрирует главные ошибки кредиторов и финансовых управляющих в сравнимых обстоятельствах, при попытках защиты своих интересов.

Орлов В. Д.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *