Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 18 июля 2024 г. № 38-П признал нормы федерального законодательства об ответственном обращении с животными, позволяющие субъектам России самостоятельно регулировать правила обращения с животными, включая возможность умерщвления животных, соответствующими Конституции, однако определил, что эвтаназия бездомных животных – мера исключительная, и для нее должны быть четкие основания.
Суть дела
В 2023-м году в Федеральный закон «Об ответственном обращении с животными» были внесены изменения, которые объяснялись необходимостью наделения субъектов России правом определять порядок обращения с животными без владельцев самостоятельно – «для обеспечения безопасности и законных интересов граждан, защиты животных от незаконных действий и жестокого обращения». По ранее действовавшему правовому регулированию умерщвление животных не предполагалось вовсе: предусматривалось, что после отлова и проведения медицинских процедур животные без владельцев подлежат возврату в места, где были отловлены, а при невозможности этого – содержатся в приютах. После законодательных поправок органы власти ряда российских субъектов установили законодательную возможность эвтаназии бездомных животных.
Верховный Суд Республики Бурятия обратился в высший судебный орган конституционного контроля, обжалуя неопределённость соответствующих норм закона Республики Бурятия. Ключевое противоречие, по мнению заявителя, состоит в том, что органам государственной власти субъектов позволено умерщвлять здоровых животных без владельцев. На федеральном уровне такой запрет не предусмотрен, более того, принципы обращения с животными включают запрет жестокого обращения с ними. Таким образом, по мнению суда-заявителя, положения закона Республики противоречат принципам, нормативно установленным на федеральном уровне.
Позиция Конституционного Суда
Конституционный Суд, рассматривая дискрецию федерального законодателя и законодателя субъекта, логически вывел, что регламентация порядка обращения с животными без владельцев по смыслу положений Конституции РФ относится к сфере совместного ведения. Права животных как таковые в Конституции не закрепляются, однако деятельность по обращению с животными без владельцев направлена на поддержание общественной безопасности: во-первых, в части устранения физической угрозы гражданам от таких животных, во-вторых, в части обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия. Животные без владельца, как отмечает КС РФ, объективно представляют более серьезную угрозу по сравнению с животными, владелец которых известен. Поэтому в части обращения с ними введены специальные правила. Обязанность создать систему таких правил, которая смогла бы обеспечить защиту как отдельного человека, так и общества в целом, Конституционный Суд возлагает на федерального законодателя.
Механизм обращения с животными без владельцев содержится в Методических указаниях Правительства России. Они предусматривают отлов животных, их транспортировку и передачу в приюты, возврат потерявшихся животных владельцам, возврат содержавшихся в приютах животных без владельцев на прежние места обитания. КС РФ отмечает, что данный механизм обращения с животными является приоритетным. Федеральный законодатель, однако, может предусмотреть дополнительные полномочия субъектов Российской Федерации, которые позволили бы им действовать более эффективно и результативно, добиваюсь целей, связанных с защитой человека. При этом федеральный законодатель прямо не запрещает, но и не разрешает субъектом предусматривать в законодательстве эвтаназию животных. Орган судебного конституционного контроля рассматривает это как возможность дискреции субъекта: каждый из них вправе самостоятельно решать, когда умерщвление животных без владельцев необходимо и возможно.
Здесь мы сталкиваемся с достаточно нечастой моделью правового регулирования: есть регулирование на федеральном уровне, при этом Россия признает, что в субъектах может быть свое, отличающееся от федерального, правовое регулирование. Конституционный Суд признает допустимость такой модели, однако отмечает, что при этом полномочия органов власти субъектов не безграничны.
КС РФ не увидел противоречия Конституции в части регулирования полномочий органов власти субъектов и федерального законодателя. Умерщвление животных, по мнею Суда, – такая мера, использование которой может быть оправдано, лишь когда все другие мероприятия не могут обеспечить защиту человека и общественную безопасность. Если заболевание животного без владельца угрожает человеку или другим животным, если животное страдает, и прекратить его страдания медицинским путём невозможно, если животное проявляет немотивированную агрессию – для всех этих случаев Конституционный Суд находит умершее приемлемым, поскольку оно обеспечивает защиту человека, его прав и свобод.
Если же субъект Российской Федерации руководствуется экономией денежных средств, умерщвление животных без владельцев будет означать отступление от гуманистических начал и расхождение норм законов субъектов с положениями Конституции. КС РФ, однако, также допускает возможность такой экстраординарной ситуации, когда органы власти субъекта будут вынуждены более широко практиковать эвтаназию животных без владельцев, но только строго в той степени, в какой это необходимо для разрешения экстраординарной ситуации, в конкретные временные рамки.
Отдельно Конституционный Суд отмечает необходимость установления разумного срока для того, чтобы владелец животного, в случае его наличия, мог найти своего пропавшего питомца. Не столько потому, что в соответствии со статьей 137 Гражданского кодекса РФ животное – это вещь, сколько потому, что между питомцем и владельцем складывается особая эмоциональная связь, и смерть животного причинит человеку страдания.
Мнение эксперта
Постановление при всей его внутренней логике оставляет двоякое впечатление. С одной стороны, хочется поблагодарить Конституционный Суд за то, что не назвал умерщвление животных нормой. Ссылки Суда на положение о вере в добро и справедливость, акцент на том, что законодателю необходимость учитывать, что животные могут нуждаться в защите как существа, которые способны испытывать эмоции, страдать и за судьбу которых человек несёт ответственность, звучат почти как цитаты «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери. С другой стороны, КС РФ не запретил эвтаназию братьев наших меньших, лишь назвал ее исключительной мерой. Впрочем, полного запрета эвтаназии бездомных животных вряд ли кто-то ждал.
доцент кафедры международного и публичного права Юридического факультета Финансового университета, к.ю.н., магистр юриспруденции Курилюк Юлия Евгеньевна.
С одной стороны, удачная находка для резолютивной части постановления – перечисление Конституционным Судом конкретных оснований для умерщвления животных без владельцев: немотивированная агрессивность, носительство возбудителя опасной болезни, необходимость прекращения непереносимых физических страданий нежизнеспособного животного, вышеупомянутые экстраординарные ситуации с акцентом на их срочный и временный характер. С другой, возникает резонный вопрос о степени конкретности вышеназванных терминов. Так, сложно определить, какая агрессия животного будет мотивированной, а какая нет, особенно, если органы власти субъекта будут крайне заинтересованы в оптимизации бюджетных расходов.
В таком контексте постановление выглядит скорее подсказкой для «правильного» обозначения поводов к умерщвлению при сугубо неблаговидных причинах.
Однако на сегодняшний день нельзя не отметить уже обнаружившийся эффект постановления: действие законов субъектов, предполагающих возможность умерщвления животных, приостановили Магаданская и Оренбургская области.