Конституционным Судом Российской Федерации постановлено Определение от 9 июля 2024 N 1757-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Кулаковской Ю.А. и Сазонова И.А. о проверке конституционности пп.1 п.1, 2 и п.3 ст. 1127 и п.1 и п.3 ст. 1129 ГК РФ, поскольку данная жалоба не отвечала требованиям ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», т.к. ее доводы были направлены на проверку действий судов общей юрисдикции, связанных с определением предмета доказывания и оценкой доказательств, что не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации.
Суть дела
Кулаковская Ю.А. обратилась в Головинский районный суд города Москвы с исковым заявлением о признании права на наследство гражданки Г. (1932 года рождения) и ссылалась на необходимость квалификации завещания как оформленного должностным лицом медицинской организации, заменяющим нотариуса согласно ст. 1127 ГК РФ.
Сазонов И.А. обратился в Измайловский районный суд города Москвы с аналогичным иском, но мотивировал свое требование тем, что завещание составлено в чрезвычайных обстоятельствах в соответствии со ст. 1129 ГК РФ.
Решениями судов общей юрисдикции, с которыми согласились суды вышестоящих инстанций, отказано в удовлетворении исковых требований.
Суды установили, что Г. 14 июня 2020 года была госпитализирована в больницу, находилась в зоне для оказания помощи пациентам с коронавирусной инфекцией COVID-19 («красной зоне»), где 18 июня 2020 года скончалась. 15 июня 2020 года Г. составила в пользу заявителей завещание в рукописной форме в присутствии заместителя главного врача (начальника реанимационного отделения) больницы и лечащего врача. Последние подписали завещание в качестве свидетелей, указав в нем лишь свои паспортные данные, в том числе о регистрации по месту жительства.
Заявители обратились к нотариусу для получения свидетельств о праве на наследство, однако получили отказ, что явилось основанием для обращения в суд.
Головинский районный суд города Москвы в решении от 06.12.2021 пришел к выводу о том, что в отношении завещания не были соблюдены требования, установленные ст. 1127 ГК РФ, т.к. заместитель главного врача больницы, удостоверивший завещание, не указал своей должности в завещании; при этом его должность не входила в перечень должностей, названных в пп 1 п. 1 ст. 1127 ГК РФ, он не являлся ни главным врачом, ни заместителем главного врача по медицинской части, ни дежурным врачом; в завещании не указано, что Г. было разъяснено содержание ст. 1149 ГК РФ и что свидетель был предупрежден о необходимости соблюдать тайну завещания; не реализована процедура передачи завещания нотариусу, установленная п. 3 ст. 1127 ГК РФ. Судом также указано, что, согласно результатам служебного расследования, лица, удостоверившие завещание в качестве свидетелей, не поставили администрацию больницы в известность о составленном завещании и пояснили, что заверяли данное завещание не как должностные лица.
Измайловский районный суд города Москвы в решении от 13.09.2022 не признал обстоятельства, в которых было совершено завещание, чрезвычайными. Доводы истца о плохом самочувствии наследодателя и имеющихся ограничениях на проход главного врача и его заместителей в «красную зону» отделения COVID-19 оценены как не подтверждающие того, что уполномоченным лицам больницы (главному врачу, его заместителям, дежурному врачу) было своевременно сообщено о наличии у пациентки Г. волеизъявления на составление завещания и что они отказались прибыть в отделение. Суд указал, что не представлены доказательства отсутствия возможности составления завещания в порядке, предусмотренном пп. 1 п. 1 ст. 1127 ГК РФ.
Отклоняя изложенные в апелляционных жалобах доводы заявителей о неправомерном отказе суда первой инстанции удовлетворить ходатайство о вызове свидетелей, Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в определении от 28.06.2022 указала, в частности, что показания свидетелей не могли опровергнуть изложенного в завещании, в связи с чем оснований для их допроса у суда не имелось, а отсутствие проверки того, наличествовала ли у работников медицинской организации реальная возможность соблюсти процедуру по удостоверению завещания и повлияло ли нарушение процедуры на действительную волю наследодателя, не свидетельствует о незаконности судебного решения.
Кулаковская Ю.А. и Сазонов И.А. обратились в Конституционный Суд РФ с жалобой, согласно которой по их мнению пп.1 п.1, 2 и п.3 ст. 1127 и п.1 и п.3 ст. 1129 ГК РФ противоречат ч. 2 и ч.4 ст. 35 и ст. 46 Конституции Российской Федерации, поскольку указанные нормы права являются основанием для признания завещания недействительным по основанию порока формы вследствие отдельных дефектов удостоверения, допущенных врачами больницы, при этом подлинность завещания и воля завещателя к его совершению под сомнение не ставятся, а также данные нормы возлагают на наследника, подавшего в суд заявление о признании завещания составленным в чрезвычайных обстоятельствах, невыполнимое бремя доказывания, в частности, невозможности приглашения главного врача больницы (его заместителя по медицинской части, дежурного врача) для удостоверения завещания лица, находящегося в «красной зоне» медицинской организации, либо представления доказательств информирования уполномоченных врачей о желании пациента совершить завещание и их отказа прибыть в отделение для удостоверения данной сделки.
Позиция Конституционного Суда
Конституция Российской Федерации закрепляет охрану права частной собственности, гарантирует право наследования и уполномочивает федерального законодателя создать механизмы реализации как права собственника распорядиться своим имуществом на случай смерти, так и права наследников на получение этого имущества (части 1, 2 и 4 статьи 35, пункт «о» статьи 71).
Институт наследования призван гарантировать каждому, что приобретенные им при жизни имущество и иные материальные блага (с имеющимися в отношении них обременениями) после его смерти перейдут к его наследникам либо согласно его воле как наследодателя (по завещанию), либо, если он ее не выразит, – согласно воле закона, т.е. наследование по закону.
Конституционный Суд РФ отметил, что правовые последствия волеизъявления завещателя наступают после его смерти, т.е. в условиях невозможности проверки и уточнения его воли, п.э. Гражданский кодекс Российской Федерации предъявляет к форме завещания повышенные требования. Завещание должно быть совершено лично, составлено в письменной форме, прочитано, по общему правилу собственноручно подписано завещателем и удостоверено нотариусом. Нотариус осуществляет проверку законности, разъясняет смысл и значение совершаемого нотариального действия, подтверждает, что завещание совершено обладающим дееспособностью наследодателем лично, что оно содержит распоряжение, соответствующее действительной воле наследодателя, которая была сформирована и выражена свободно, т.е. не имеет пороков. Также нотариус принимает меры к обеспечению тайны завещания и его сохранности; нотариус несет полную имущественную ответственность за вред, причиненный по его вине имуществу гражданина в результате совершения нотариального действия с нарушением закона (пункт 1 статьи 163, пункты 2 и 3 статьи 1118, статья 1123, пункт 1 статьи 1124, пункты 1 – 3 и 5 статьи 1125 ГК РФ, статьи 34.1, 34.3, 42, 43 – 44.1, 54 и 57 Основ законодательства о нотариате).
В Гражданском кодексе Российской Федерации закреплены правила удостоверения завещаний должностными лицами организаций, в частности медицинских, в которых гражданин временно пребывает, и приравнял такие завещания к нотариально удостоверенным завещаниям (пп. 1 п. 1 ст. 1127). Законодатель также предусмотрел возможность в чрезвычайных обстоятельствах изложить последнюю волю в простой письменной форме в присутствии двух свидетелей, указав условия действительности такого выражения последней воли (ст. 1129 ГК РФ).
Согласно мнению Конституционного Суда РФ цель ограничения законодателем круга уполномоченных удостоверять завещания пациентов медицинской организации лишь тремя должностными лицами (главными врачами, их заместителями по медицинской части или дежурными врачами) является обеспечение независимости и беспристрастности удостоверяющего завещание лица и во избежание возможных злоупотреблений со стороны заинтересованных в получении наследства лиц. Расширение указанного в законе круга должностных лиц медицинской организации, уполномоченных удостоверять завещания пациентов, и тем более придание ему открытого характера было бы несовместимо с высокими и конституционно обоснованными требованиями строгой формализации нотариальных действий и действий, приравненных законодателем к нотариальным.
Указанные должностные лица обязаны руководствоваться требованиями ст.ст. 1124, 1125 и 1127 ГК РФ с целью удостоверения последней воли пациента (п. 2 ст. 1127 ГК РФ) и передачи завещания нотариусу по месту жительства завещателя (п. 3 ст. 1127 ГК РФ), также обязаны не только обладать административными и юридическими навыками по непрерывному обеспечению всех функций медицинской организации в любое время суток, но и при необходимости ознакомиться в доступных источниках с правилами удостоверения завещаний в медицинских организациях, с тем чтобы не допустить каких-либо дефектов при реализации своих полномочий в каждом конкретном случае.
Конституционный Суд РФ подчеркнул, что определение законодателем исчерпывающего и строго ограниченного круга должностных лиц медицинской организации, уполномоченных удостоверять завещания, приравненные к нотариально удостоверенным, на основании пп. 1 п. 1 ст. 1127 ГК РФ, соответствует конституционно обоснованным целям правового регулирования наследственных правоотношений. Следствием же несоблюдения должностными лицами медицинской организации установленных правил удостоверения завещания является недействительность такового, что и произошло в делах с участием заявителей. Указанное положение гражданского законодательства обеспечивает соблюдение строгих формальных требований к завещанию, приравненному к нотариально удостоверенному, и тем самым призвано гарантировать уважение свободного волеизъявления завещателя и предотвращать злоупотребления. Закрепленное в гражданском законодательстве указанное правило предполагает обязанность нотариуса, к которому обращаются лица с требованием о выдаче свидетельства о праве на наследство на основании завещания, удостоверенного должностными лицами медицинской организации, проверить соответствие представленного ему завещания требованиям ст.ст. 1124, 1125 и 1127 ГК РФ и без необходимости судебного подтверждения оформить свидетельство о праве на наследство (ст. 73 Основ законодательства о нотариате).
Суд обращает внимание на то, что возможность отказа в выдачи свидетельства о праве на наследство предусмотрена лишь в случае несоответствия представленного завещания требованиям законодательства, а законность отказа может быть оспорена в суде, следовательно, указанные положения не могут расцениваться в качестве нарушающих права заявителей в указанном в жалобе аспекте.
Закрепленное в п. 3 ст. 1127 ГК РФ правила о направлении завещания лицом, его удостоверившим, нотариусу по месту жительства завещателя, обеспечивает своевременное получение завещания нотариусом и его сохранность, позволяя при этом нотариусу проверить завещание на предмет пороков формы с целью их быстрого исправления, по возможности самим завещателем. Кроме того, данное правило служит исключению посредничества лиц, претендующих на имущество завещателя, между должностным лицом медучреждения, удостоверившим завещание, и нотариусом и предотвращению риска представления ими нотариусу подложного завещания.
При этом несоблюдение указанной обязанности должностным лицом медицинской организации должно оцениваться судом в совокупности со всеми обстоятельствами гражданского дела, поскольку не может однозначно свидетельствовать о нарушении порядка составления, подписания и удостоверения завещания или расцениваться как недостаток, искажающий волеизъявление завещателя и влекущий недействительность завещания.
Конституционный суд РФ пришел к выводу, что непосредственная передача завещания медицинскими работниками не нотариусу по месту жительства Г., а контактному лицу – наследнику по завещанию (И.А. Сазонову) была рассмотрена судами в совокупности с удостоверением завещания ненадлежащим должностным лицом медицинской организации, в результате чего был сделан вывод о его недействительности, что само по себе не свидетельствует о неконституционности данной нормы.
Касаемо жалобы Кулаковской Ю.А. и Сазонова И.А. в части оспаривания ст. 1129 ГК РФ как несоответствующей ст. 46 Конституции РФ, Конституционный Суд РФ отметил, что для квалификации завещания как составленного в чрезвычайных обстоятельствах суду необходимо установить комплекс следующих юридически значимых обстоятельств: завещатель находился в положении, явно угрожавшем его жизни; имели место чрезвычайные обстоятельства, которые препятствовали прибытию нотариуса или уполномоченных должностных лиц в сфере здравоохранения, т.е. отсутствовала сама возможность совершить завещание в соответствии с правилами ст.ст. 1124 – 1128 ГК РФ; факт собственноручного написания и подписания завещателем в отсутствие какого-либо влияния со стороны заинтересованных лиц в присутствии двух свидетелей, соответствующих требованиям п. 2 ст. 1124 ГК РФ, документа, из содержания которого следует, что он представляет собой завещание.
Однако при оформлении завещания в медицинской организации, суды могут признать такое завещание действительным на основании ст. 1129 ГК РФ, в частности, если «красная зона» медицинской организации, в которой стационарно находился пациент, была в момент составления им завещания закрыта к посещению главным врачом, его заместителем по медицинской части или дежурным врачом, вследствие чего ни один из них не смог прибыть к находящемуся в критической ситуации пациенту для удостоверения завещания в соответствии со ст. 1127 ГК РФ, следовательно, судами не может исключаться квалификация таких завещаний как составленных в чрезвычайных обстоятельствах.
Подтверждая законность завещания, совершенного вне соблюдения общих правил об удостоверении завещания, суд обязан также на основе всей полноты представленных сторонами и дополнительно истребованных доказательств установить (подтвердить) действительное содержание последней воли завещателя, с тем чтобы обеспечить ее реализацию. Иное препятствовало бы реализации гарантированного государством перехода имущества, принадлежавшего умершему (наследодателю), к другим лицам (наследникам) – одной из важнейших задач наследственного права.
Таким образом, Конституционный Суд РФ на основании вышеизложенного пришел к выводу, что пункты 1 и 3 ст. 1129 ГК РФ также не могут сами по себе рассматриваться в качестве нарушающих права Кулаковской Ю.А. и Сазонова И.А.
По итогам изучения жалобы Конституционный Суд РФ отказал Кулаковской Ю.А. и Сазонову И.А. в ее принятии к рассмотрению как не отвечающей требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», поскольку доводы жалобы сводились к несогласию с вынесенными судами общей юрисдикции постановлениями.
Мнение эксперта
В качестве оснований наследования ст. 1111 ГК РФ указывает наследование по завещанию, наследование по закону и наследственный договор.
Завещанием признается акт распоряжения гражданина собственным имуществом на случай своей смерти. Данный институт регламентируется гл. 62 ГК РФ, цель которого – обеспечение максимально полной реализации последней воли наследодателя, что вполне согласуется с такими важнейшими принципами гражданского права, как принцип неприкосновенности собственности и принцип автономии воли. Наследование по завещанию обладает приоритетом перед наследованием по закону, что прямо закреплено в ст. 1111 ГК РФ, в силу которой наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием. По своей юридической природе завещание является односторонней сделкой и создает права и обязанности после открытия наследства (п. 5 ст. 1118 ГК РФ). Однако помимо общих правил о сделках к завещанию предъявляются повышенные требования, в частности, требование удостоверения завещания нотариусом. При этом из данного правила есть исключение, например, когда удостоверение завещания другими лицами допускается в случаях, предусмотренных п. 7 ст. 1125, ст. 1127 и п. 2 ст. 1128 ГК РФ. Составление завещания в простой письменной форме допускается только в виде исключения в случаях, предусмотренных ст. 1129 ГК РФ.
Завещания, приравненные к нотариальным, в принципе являются обычными завещаниями, но вместо нотариуса их удостоверяют иные лица, указанные в ст. 1127 ГК РФ (например, главные врачи, их заместители по медицинской части или дежурные врачи, командиры воинских частей, начальники мест лишения свободы).
Завещание должно быть, как только представится возможность, направлено удостоверившим его лицом через территориальные органы нотариусу по месту жительства завещателя.
Как сделка завещание подчиняется всем правилам о недействительности сделок. В частности, оно может быть признано судом недействительным, т.е. может быть оспорено заинтересованными лицами, или являться ничтожным, т.е. недействительным независимо от судебного признания его таковым. Ничтожным является завещание, составленное с нарушением установленной законом формы, недееспособным или не полностью дееспособным гражданином, через представителя, при отсутствии свидетелей, когда их присутствие по закону является обязательным. Основаниями оспоримости завещания могут быть: нарушение порядка удостоверения, несоответствие свидетелей или рукоприкладчика установленным требованиям, присутствие при удостоверении завещания лица, в пользу которого оно совершено, и т.п.
В рассматриваемой ситуации для гражданки Г. возникла ситуации, когда в силу объективных причин, т.е. нахождении в лечебном учреждении в «красной зоне», она не смогла обратиться к нотариусу для удостоверения завещания и реализации право на распоряжение принадлежащим ей имуществом. Для решения этой проблемы гражданским законодательством установлен перечень должностных лиц, которым предоставили права, аналогичные правам нотариуса, в части удостоверения завещаний. Итак, при особых обстоятельствах к нотариально удостоверенным приравниваются завещания, удостоверенные указанными в пп.1 п.1 ст.1127 ГК РФ должностными лицами, в частности, главными врачами, их заместителями по медицинской части или дежурными врачами соответствующих лечебных учреждении. Однако, как следует из постановлений судов общей юрисдикции, завещание гражданки Г. удостоверено должностным лицом, не имеющим соответствующие полномочия и не указанном в перечне должностных лиц ст. 1127 ГК РФ, следовательно, нарушены закрепленные в гражданском законодательстве процедура удостоверения завещания и императивные нормы, регулирующие порядок удостоверения завещания лиц, находящихся в лечебных учреждениях.
В своем Определении от 9 июля 2024 N 1757-О Конституционный Суд РФ справедливо отметает, то закрепленные в ГК РФ правила призваны гарантировать легитимность завещания, исключить либо в максимальной степени снизить риск признания его недействительным после открытия наследства, а также предотвратить противоправные посягательства на наследственное имущество.
Гоар Микаеловна Минасян, к.ю.н., доцент кафедры правового регулирования экономической деятельности Юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ.
Кулаковской Ю.А. и Сазоновым И.А. также под сомнение ставится конституционность п.1 и п.3 ст. 1129 ГК РФ, согласно которым допускается выражение гражданином последней воли в простой письменной форме без нотариального удостоверения и соблюдения иных формальных правил в исключительных случаях, а именно, когда гражданин, находящийся в явно угрожающем его жизни положении и в силу сложившихся чрезвычайных обстоятельств, лишен возможности сделать нотариально удостоверенное либо удостоверенное имеющим такое право другим должностным лицом письменное завещание.
Хотя подобные завещания составляются в чрезвычайной обстановке, процедура их составления подвергается определенной регламентации. Завещание, изложенное в простой письменной форме, должно быть, соответственно, собственноручно написано и подписано гражданином в присутствии двух свидетелей. Кроме того, в силу сложившихся чрезвычайных обстоятельств завещатель должен быть лишен возможности совершить завещание в соответствии с правилами ст.ст. 1124 – 1128 ГК РФ. При этом нужно учитывать, что процедура составления завещания в чрезвычайных обстоятельствах, а также признания данного факта судом достаточно сложна.
В анализируемой ситуации не подтверждено доказательствами отсутствие возможности составления завещания гражданкой Г. в порядке, предусмотренном пп. 1 п. 1 ст. 1127 ГК РФ, т.е. нахождение наследодателя в «красной зоне» само по себе не означает, что завещание составлено в чрезвычайной обстановке и что соответствующим должностным лицам (главному врачу, его заместителям, дежурному врачу) было своевременно сообщено о наличии у пациентки Г. волеизъявления на составление завещания и что они отказались прибыть в отделение.
Оспаривая конституционность положений ст.1129 ГК РФ Сазонов И.А. выражал несогласие с решением судов, а именно с доводами касаемо недоказанности обстоятельств, на которые он ссылался в своем иске. На это обратил внимание Конституционный Суд РФ и справедливо указал, что деятельность судов по определению предмета доказывания и оценка доказательств в рамках конкретного гражданского дела не относится к компетенции Конституционного Суда РФ.
Таким образом, Определение Конституционного Суда РФ от 9 июля 2024 N1757-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Кулаковской Ю.А. и Сазонова И.А. о проверке конституционности пп.1 п.1, 2 и п.3 ст. 1127 и п.1 и п.3 ст. 1129 ГК РФ является обоснованным и справедливым.
