06 сентября 2024 г. Судебной коллегией по экономическим спорам ВС РФ принято определение № 308-ЭС24-3124 о направлении спора на новое рассмотрение, поскольку судами не учтен приоритет качественных признаков крупной сделки над количественным признаком, а также не исследованы вопросы аффилированности и сговора недобросовестных участников общества.
Суть дела
Участник Общества №1 с долей в уставном капитале 99% обратился в суд к другому Обществу №2, в котором Общество №1 владеет 25% долей в уставном капитале, с иском о признании недействительной сделки по увеличению уставного капитала Общества №2 за счет недвижимого имущества Общества №1.
В обоснование иска участник Общества №1 указал, что результаты голосования иных участников Общества №2 о внесении дополнительного вклада и вступлении новых участников в его состав привели к тому, что Общество №1 в отсутствие согласия его участников лишилось актива стоимостью более 260 млн. руб., а взамен доля Общества №1 в уставном капитале Общества №2 увеличилась с 25% только до 32%, то есть не привела к мажоритарному контролю Общества №2, а также явилась непропорциональной вкладам иных участников Общества №2.
Суд первой инстанции согласился с доводами истца, дополнительно отметив, что объекты недвижимости являлись готовым к эксплуатации фитнес-центром, который позволял бы Обществу №1 самостоятельно извлекать прибыль от дополнительного вида деятельности в сфере фитнес-услуг.
Апелляционный суд, с выводами которого согласился кассационный суд, отменил решение суда первой инстанции, указав на то, что качественный критерий для признания сделки крупной не нарушен, поскольку Общество №1 продолжает осуществлять основной вид деятельности по производству продукции, а фитнес-центр расположен не по месту нахождения Общества №1, также как не нарушен и количественный критерий, поскольку объекты недвижимости составляют всего 10% от балансовой стоимости активов Общества №1.
Позиция Верховного Суда
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ с таким правовым подходом нижестоящих судов не согласилась, указав следующее.
1. Из смысла п. 1 ст. 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и п. 9 постановления Пленума ВС РФ №27 от 26.06.2018 следуют общие критерии для признания сделки крупной: количественный и качественный.
Между тем, сделка может быть признана крупной, даже если формально балансовая стоимость выбывших активов не превысила 25% (количественный критерий), но отчужденный актив являлся ключевым для общества – его утрата не позволяет юридическому лицу вести свою деятельность или ее отдельные самостоятельные виды, либо привело к существенному изменению видов деятельности, то есть приоритетным является качественный критерий.
Равным образом сделка может быть признана крупной и в ситуации, когда непосредственно после ее совершения формально не произошла кристаллизация (созревание) признаков невозможности осуществления обществом его деятельности или существенного изменения видов деятельности, однако в будущем исполнение взятых на себя обязательств может привести к таким последствиям.
2. Общество №1 не только являлось собственником фитнес-центра, но также закупило спортивное оборудование на 29 млн. руб., звуковое и иное оборудование на 7 млн. руб., а также понесло иные расходы, в связи с чем является верным вывод суда первой инстанции о готовом к запуску бизнес-проекте, способном приносить доход Обществу №1 в связи с дополнительным видом деятельности и его отчуждение генеральным директором Общества №1 без получения согласия мажоритарного участника Общества №1 свидетельствует о крупности совершенной сделки в нарушение закона.
3. При всем этом нижестоящими судами не исследовался вопрос добросовестности поведения Общества №2 как получателя имущества по спорной сделке, что с учетом положений ст. 173 ГК РФ и ст. 46 Закона об ООО являлся юридически значимым.
Причем участник Общества №1 со ссылкой на преюдициальные обстоятельства из двух других судебных споров приводил доводы о корпоративном конфликте со вторым участником с долей 1% в уставном капитале Общества №1, на стороне которого выступал также руководитель общества, а также отказ регистрирующего органа в регистрации перехода права собственности на объекты недвижимости на Общество №2 в отсутствие решения участников Общества №1 о даче согласия на совершение такой сделки.
Однако такие доводы также не были исследованы судами трех инстанций, в связи с чем не основаны на материалах дела доводы апелляционного и кассационного судов об отсутствии оснований в порядке ст. 174 ГК РФ для признания сделки недействительной по мотиву заведомого нарушения руководителем Общества №1 интересов общества (п. 6 ст. 45 Закона об ООО), в том числе без исследования вопроса фактической аффилированности руководителя Общества №1 с Обществом №2.
4. Увеличение уставного капитала Общества №2 было произведено одновременно с включением в его состав новых участников путем зачета их встречных требований к обществу на сумму более 496,7 млн. руб., что, безусловно, привело к «размытию долей» и свидетельствовало о непропорциональном увеличении уставного капитала.
5. На момент увеличения уставного капитала собственный капитал Общества №2 имел отрицательное значение на сумму 121 млн. руб., ввиду чего Общество №1 фактически оказалось единственным лицом, внесшим наличный имущественный актив, тогда как иные участники получили удовлетворение своих зачтенных требований за счет увеличения рыночной стоимости своих долей, вызванных увеличением уставного капитала за счет единственного реального актива Общества №1.
Кроме того, суды не учли, что определяя эквивалентность взаимных предоставлений при увеличении уставного капитала, необходимо было соотнести не общий размер увеличенной доли (в данном случае 32%) и предоставляемые ей права по управлению с суммой внесенного вклада, а соотнести размер внесенного вклада с тем приростом в правах на управление и получение прибыли, которую этот вклад дает в сопоставлении с ситуацией, имевшей место до увеличения уставного капитала. То есть стоимость внесенного недвижимого имущества должна была быть сопоставлена с 7% (32% – 25%) увеличенного уставного капитала.
6. Остался без исследования и оценки всеми судами также вопрос реальности обязательств, которые были зачтены заинтересованными лицами, в отсутствие в протоколе собрания участников Общества №2 сведений о наличии встречных обязательств и оснований возникновения и размера таких обязательств.
Мнение эксперта
В первую очередь хочется отметить достаточно интересный и сложный характер рассмотренного Судебной коллегией корпоративного спора, чем обусловлены рассмотренные ВС вопросы не только верного применения норм материального права, но и дополнительного напоминания всем судам верного процессуального распределения бремени доказывания со ссылкой на сложившуюся на уровне ВС устойчивую практику, согласно которой на лицо, в отношении которого представлена достаточная совокупность доказательств фактической аффилированности, должна быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.
Гитинов Рашид Курбанович, руководитель практики разрешения споров с государственными органами, споров в области интеллектуальной собственности и корпоративных прав МГКА «Бюро адвокатов «Де-юре».
Кроме того, примечательно то, что месяцем ранее, в августе 2024 г., ВС РФ также был рассмотрен корпоративный спор с направлением его на новое рассмотрение с очередным напоминанием нижестоящим судам о том, что при квалификации в качестве крупных сделок с активами, без которых невозможно осуществление деятельности общества, следует отдавать приоритет качественному критерию, даже если сделка не соответствует количественному критерию (определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ № 305-ЭС24-8216 от 15.08.2024 по делу №А41-62370/2021).
Остается надеяться, что в целом правовые позиции ВС РФ в приведённых судебных кейсах будут очередным напоминанием необходимости учета судами не только формального количественного критерия крупности сделки, но, в первую очередь, приоритета её качественных признаков.
В противном случае следствием формального подхода судей будет «правовой пуризм», запрет которого закреплён в Обзоре судебной практики ВС РФ № 3 (2019), в частности предусматривающий то, что необходимость обеспечения права на суд должна оцениваться в совокупности с иными элементами такого права и с учетом его фундаментальных принципов, среди которых запрет приоритета формального над существом (запрет пуризма) в целях того, чтобы формальное обеспечение какого-либо элемента права на суд не приводило к иллюзорности такого права и нарушению баланса интересов сторон.
Данное определение особо примечательно своим подходом к пониманию критериев крупной сделки.
Итак, положения п. 1 ст. 46 Закона об ООО для квалификации сделки в качестве крупной требуют одновременного наличия двух критериев: качественного и количественного. Аналогичные требования изложены в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 “Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность”.
Ранее в п. 8 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019, рассматривалась ситуация, когда соблюдался количественный критерий (90% от размера всех активов Общества), но “выпадал” качественный. В итоге была сформулирована следующая правовая позиция: для квалификации сделки в качестве крупной необходимо установить наличие у сделки не только количественного, но и качественного критерия, который заключается в том, что сделка заключалась с целью прекращения деятельности общества или изменения ее вида либо существенного изменения ее масштабов.
В этом году на рассмотрении ВС РФ находилась противоположная ситуация, когда при наличии качественного критерия отсутствовал количественный. Так, в недавнем определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.08.2024 № 305-ЭС24-8216 по делу № А41-62370/2021 указано следующее: “…приоритет должен отдаваться именно качественному критерию, свидетельствующему о выходе сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности (способности спорных сделок привести к последствиям, аналогичным реорганизации и ликвидации самого общества), даже если балансовая стоимость выбывших активов формально не превысила 25% общей балансовой стоимости активов (количественный критерий)”.
В комментируемом определении Судебная коллегия повторила указанный тезис о приоритете качественного критерия над количественным. При этом интересно отметить: в данном случае речь шла о несоблюдении количественного критерия в связи с тем, что балансовая стоимость недвижимого имущества составляла примерно 10% (против необходимых по закону 25% и более). Разница достаточно существенная.
О чем же говорят подобные изменения? Из положений п. 1 ст. 46 Закона об ООО и п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 следует, что критерии крупной сделки работают в совокупности, дополняя друг друга:
- количественный критерий – формальное и четкое условие, доказать или опровергнуть которое достаточно просто посредством балансовой стоимости активов хозяйственного общества;
- качественный критерий – более абстрактный, в связи с чем значительная роль отдается судейскому усмотрению.
Следовательно, позиция, которая ставит в приоритет второй критерий, фактически требует от судов уходить от формализма и более тщательно изучать обстоятельства заключения оспариваемых сделок, потому что даже сделка, которая не составляет 25% от балансовой стоимости активов может привести к тому, что юридическое лицо не сможет больше осуществлять свою деятельность или ее отдельные виды.
Руслан Губайдулин, управляющий партнер, юридическая компания NERRA.
