Конституционный Суд Российской Федерации 14 декабря 2023 года вынес Определение № 3296-О в котором дана оценка нормам Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующим порядок предъявления обвинения и допроса несовершеннолетнего обвиняемого, в т.ч. страдающего психическим расстройством, в части участия педагога или психолога (ч. 5 ст. 172, ч. 1 ст. 173 и ч. 3 ст. 425 УПК РФ).
Суть дела
Основанием обращения в Конституционный Суд послужил запрос суда по уголовному делу, поступившему в производство Дмитровского районного суда города Костромы в отношении Н., совершившего преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 111 УК РФ (Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью), в несовершеннолетнем возрасте.
В ходе подготовки уголовного дела к судебному заседанию было установлено, что при предъявлении обвинения и допросе обвиняемого Н., которому на тот момент исполнилось 17 лет, но не исполнилось 18 лет, и который страдает психическим расстройством, отсутствовал педагог или психолог.
Судья посчитал, что данные обстоятельства препятствуют рассмотрению судом уголовного дела по существу, поскольку нарушают его право на защиту в виду лишения гарантий психологической и педагогической помощи, и принял по итогам предварительного слушания 07.06.2023 г. решение о возвращении уголовного дела прокурору.
Апелляционная инстанция 29.08.2023 г. не согласилась с позицией суда первой инстанции, отменила решение о возвращении уголовного дела прокурору, передав дело на новое судебное рассмотрение, указав на то, что уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает участие педагога или психолога при предъявлении обвинения несовершеннолетнему, а вопрос о необходимости участия педагога или психолога в его допросе подлежит исследованию при рассмотрении судом дела по существу и не исключает принятия итогового решения.
Постановлением суда первой инстанции от 11.09.2023 г. производство по уголовному делу приостановлено в связи с направлением запроса в Конституционный Суд.
Позиция Конституционного Суда
В своем определении Конституционный Суд отмечает необходимость обеспечения несовершеннолетнему дополнительных гарантий, вытекающих из конституционной обязанности защиты детства и создания условий, способствующих развитию детей, включая меры охраны каждого ребенка от неблагоприятного воздействия на его психику.
Резюмируется, что в уголовно-процессуальном законодательстве дополнительной гарантией обеспечения защиты прав и законных интересов несовершеннолетних подозреваемых (обвиняемых) выступают положения гл. 50 УПК РФ, устанавливающие специальный порядок производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних.
Конституционный Суд напомнил, что по уголовным делам в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого участие защитника и законного представителя является обязательным. Именно защитник и законный представитель оказывают помощь в реализации права на защиту от выдвигаемых подозрения и обвинения в совершении преступления. В этой связи в законодательстве особо выделены права законного представителя знать, в чем подозревается или обвиняется несовершеннолетний, и присутствовать при предъявлении обвинения (пп) 1, 2 ч. 2 ст. 426 УПК РФ).
Раскрывая процессуальный порядок предъявления обвинения и допроса обвиняемого, регламентируемый ст.ст. 172, 173 УПК РФ, Конституционный Суд обращает внимание на то, что только допрос несовершеннолетнего обвиняемого осуществляется с учетом дополнительных требований, установленных ч.ч. 3, 4 ст. 425 УПК РФ, в части обеспечения участия педагога или психолога, что обусловлено возрастными и психологическими особенностями несовершеннолетнего.
Сделан вывод о том, что по смыслу п. 4 ст. 15 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», педагогические работники и психологи оказывают педагогическую и психологическую помощь несовершеннолетнему, совершившему правонарушение, а не юридическую. Задача педагога или психолога отследить эмоциональное состояние несовершеннолетнего и не допустить его чрезмерного психического напряжения. Данная роль педагога или психолога, участвующего в допросе несовершеннолетнего, обусловлена его функциональным предназначением в части воспитания, обучения, охраны здоровья, социальной поддержки ребенка и т.п., а не оказания квалифицированной юридической помощи.
Конституционный Суд определил, что привлечение педагога или психолога осуществляется не в целях оказания правовой помощи или осуществления функции защиты от обвинения (для этого есть защитник и законный представитель), а в целях предотвращения возможного избыточного неблагоприятного воздействия на психику несовершеннолетнего.
Дополнительно отмечается, что положение педагога или психолога в уголовном процессе характеризуется процессуальной нейтральностью: он не выступает на стороне обвинения или защиты, на него не возлагаются функции ознакомления с обвинением и разъяснения его существа, защиты подозреваемого, обвиняемого от выдвигаемых против него подозрений или обвинений в совершении преступления. В этой связи законом не предусмотрено обязательное участие педагога либо психолога в процедуре предъявления обвинения.
Формулируя свою позицию относительно требования об обязательности участия педагога или психолога в допросе несовершеннолетнего подозреваемого, с учетом позиции Верховного Суда (Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.02.2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (п. 9), Конституционный Суд однозначно указал, что при несоблюдении данного требования показания подозреваемого (обвиняемого) признаются недопустимым доказательством в силу ч. 2 ст. 75 УПК РФ. При этом непосредственность и устность судебного разбирательства обязывает суд все доказательства по делу, включая показания подсудимого, непосредственно исследовать (заслушать, осмотреть, огласить), а требование обоснованности приговора предусматривает возможность основываться лишь на тех доказательствах, которые соответствуют фактическим обстоятельствам дела и были установлены в судебном заседании.
В итоге Конституционный Суд сделал два принципиальных вывода, имеющих значение для правоприменителя.
Во-первых, установлено, что отсутствие в законе требования об обязательном участии педагога или психолога при предъявлении обвинения несовершеннолетнему не нарушает права обвиняемого, в т.ч. на защиту от обвинения и квалифицированную юридическую помощь, не затрудняет возможность подсудимого довести до суда свою позицию относительно выдвинутого против него обвинения, а равно не препятствует разрешению уголовного дела судом по существу с вынесением законного, обоснованного и справедливого решения.
Во-вторых, определено, что если на момент поступления дела в суд обвиняемый, страдающий психическим расстройством, достиг совершеннолетия, то возвращение дела прокурору с целью обеспечения участия педагога или психолога в его допросе при предъявлении обвинения является бессмысленным, поскольку не способно восстановить права обвиняемого.
Учитывая, что неопределенность в вопросе соответствия Конституции Российской Федерации, положений ч. 5 ст. 172, ч. 1 ст. 173 и ч. 3 ст. 425 УПК РФ Конституционным Судом не выявлена, принято решение отказать в принятии к рассмотрению запроса Димитровского районного суда города Костромы.
Мнение эксперта
Применительно к рассматриваемой ситуации позиция Конституционного Суда выглядит убедительной.
Вовлечение несовершеннолетнего в уголовное судопроизводство, особенно в качестве подозреваемого или обвиняемого, обусловлено повышенным вниманием со стороны государства и требованием соблюдения дополнительных гарантий его прав и законных интересов. При этом стоит отметить, что уголовно-процессуальное законодательство (ч. 2 ст. 420 УПК РФ), определяя правовое регулирование порядка производства по уголовному делу в отношении несовершеннолетних, в первую очередь акцентирует внимание на необходимости соблюдения общих положений закона, но с учетом дифференциации процессуальной формы.
Анализируемое Определение устанавливает четкое разделение функций, реализуемых защитником, законным представителем, педагогом или психологом. Следует полностью согласиться с выводом Суда о том, что психологи или педагоги в уголовном судопроизводстве не реализуют функцию обвинения или защиты (правовой защиты). С позиции состязательности сторон они выступают иными участниками уголовного процесса, выполняют вспомогательные функции, обеспечивая педагогическую или психологическую помощь, что является очень значимым для эмоционального состояния несовершеннолетнего.
Резюмируя отсутствие обязательного требования относительно участия педагога или психолога при предъявлении обвинения Суд не исключает возможность его привлечения, если следователь (в исключительных случаях, предусмотренных ст. 224 УПК РФ дознаватель) посчитает это необходимым. Однако отсутствие педагога или психолога при предъявлении обвинения несовершеннолетнему не влечет негативных правовых последствий, поскольку не является нарушением уголовно-процессуального закона, основанием возвращения уголовного дела прокурору и не препятствует рассмотрению уголовного дела судом по существу.
С другой стороны, позиция Конституционного Суда об отсутствии потребности в психологической или педагогической помощи при предъявлении обвинения несовершеннолетнему, является весьма дискуссионной. Определяя функциональное назначение психолога или педагога как направленное на снижение эмоционального воздействия на несовершеннолетнего, необходимо учитывать тот факт, что при предъявлении обвинения ребенку может требоваться наряду с юридической, также психологическая помощь.
Следует согласиться с выводом Суда о том, что возможность устранения препятствий к рассмотрению уголовного дела по существу при отсутствии в допросе несовершеннолетнего обвиняемого педагога или психолога, обусловлена возрастом несовершеннолетнего на момент подготовки дела к судебному заседанию.
Однако Конституционный Суд дает пояснения исключительно рассматриваемой ситуации, при которой возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий рассмотрения по существу признано бессмысленным, поскольку на стадии подготовки к судебному заседанию лицо достигло совершеннолетия и исправить допущенное на этапе предварительного расследования нарушение не представляется возможным. Доказательство (показания обвиняемого) признается недопустимым, теряет юридическую силу и не подлежит исследованию в суде. В основу приговора будут положены показания подсудимого данные уже в судебном заседании в общем порядке с учетом достижения лицом возраста 18 лет.
Относительно целесообразности возвращения уголовного дела прокурору для устранения выявленных недостатков (отсутствие педагога или психолога в допросе обвиняемого) в ситуации, когда несовершеннолетнему еще не исполнилось 16 лет, либо исполнилось, но он страдает психическим расстройством, позиция Конституционным Судом не обозначена. Представляется, что в данном случае суд должен исходить из фактических обстоятельств дела и принимать решение с учетом необходимости соблюдения требований закона о дополнительных гарантиях прав и законных интересов несовершеннолетних.
Григорьева Наталья Владимировна, доцент Кафедры международного и публичного права Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, к.ю.н., доцент.
Конституционный Суд фактически констатировал, что при отсутствии в УПК РФ прямого указания на необходимость обязательного участия педагога или психолога в следственных или иных процессуальных действиях его участие является не обязательным. Также Конституционный Суд отмели, что только при допросе несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого) участие педагога или психолога обязательно с учетом требований к возрасту допрашиваемого. Однако при таком подходе выявляется дисбаланс обеспечения прав несовершеннолетних, обладающих различными процессуальными статусами. В частности, в ст. 191 УПК РФ для несовершеннолетних потерпевших или свидетелей не достигших 16 лет, либо достигших, но страдающих психическим расстройством участие педагога или психолога предусмотрено не только при допросе, а также очной ставке и предъявлении для опознания. Отмеченное требует дополнительных разъяснений высших судебных органов и принятия законодательных мер.
