Обзор судебной практики по вопросам участия арбитражного управляющего в деле о банкротстве: главные позиции

11.10.2023 г. Президиумом Верховного Суда РФ утвержден новый Обзор судебной практики по вопросам участия арбитражного управляющего в деле о банкротстве. В этом обзоре высшая судебная инстанция рассмотрела несколько проблемных вопросов и дала нижестоящим судам правила по их решению.

Некоторые пункты Обзора не являются новаторскими. Закрепленные в них позиции давно устоялись в судебной практике или прямо следуют из закона, а потому большую часть из них мы опустим, сконцентрировав внимание на самом значимом, интересном и проблемном, по нашему мнению.

Мельников Владислав Владимирович – ведущий юрист ООО «ЦПС «Лексфорт».

1. П. 1 Обзора – Арбитражный управляющий должен соответствовать требованиям, которые предъявляются для руководителя компании.

На арбитражного управляющего распространяются все требования и ограничения как на руководителя юридического лица. Поэтому Суд решил, что это касается и пп. «ф» п. 1 ст. 23 Закона о государственной регистрации ЮЛ и ИП.

Согласно этой норме, руководителя организации не зарегистрирует ФНС РФ, если в отношении иной компании, где он также является руководителем, в последние три года была внесена запись о недостоверности сведений об адресе или единоличном исполнительном органе.

Целевое назначение этих ограничений – воспрепятствовать деятельности фирм-однодневок. Такие фирмы не ведут реальной деятельности, а потому не присутствуют по адресу юридической регистрации. Руководители этих компаний зачастую занимают свою должность номинально и никакого отношения к деятельности фирмы не имеют.

Вывод Верховного Суда РФ соответствует формальной логике и прямо повторяет положения п. 1 ст. 20.2 Закона о банкротстве.

Рациональное зерно в таких требованиях есть. Фактически управляющий подменяет должность единоличного исполнительного органа. Было бы нелогично и несправедливо, если бы общие требования к руководителям организаций на него не распространялись. И тем более следует ограничить от арбитражного управления лиц, которые замечены в схемах с фирмами-однодневками.

Вместе с тем, действующий порядок внесения записей о недостоверности сведений в ЕГРЮЛ не делает исключений для организаций, в отношении которых введена процедура конкурсного производства. Поэтому налоговая служба проверяет достоверность сведений и в отношении банкротов.

При этом в ходе процедуры банкротства деятельность предприятия в большинстве случаев прекращается. Следовательно, при проверке сведений об адресе налоговый орган также придет к выводу об их недостоверности.

Это означает, что в ЕГРЮЛ будет внесена соответствующая запись, и арбитражный управляющий нарушит положения пп. «ф» п. 1 ст. 23 Закона о государственной регистрации ЮЛ и ИП, что формально должно остановить его арбитражное управление на следующие три года.

В то же время, поскольку компания не находится по юридическому адресу не потому, что является однодневкой, а потому, что признана банкротом, это не должно приводить к наказанию арбитражного управляющего. Он попросту не совершал те действия, за которые законом предусмотрены ограничения.

Ситуация еще более усугубляется от того, что многие арбитражные управляющие ведут сразу несколько процедур банкротства единовременно. Раз в несколько месяцев у них появляется новое предприятие-банкрот, а значит новый повод для формального отстранения от арбитражной деятельности.

2. П.п. 9-10 Обзора – Банкротство физического лица возможно без утверждения кандидатуры арбитражного управляющего.

Банкротство граждан возможно в двух формах – через МФЦ и через суд. В первом случае сумма долга гражданина предполагается незначительной и потому арбитражный управляющий в банкротстве не принимает участия. Во втором случае сумма долга более существенна, а потому банкротство контролируется судом с назначением управляющего.

В то же время, судебное банкротство граждан для управляющих экономически невыгодно. Если в деле о банкротстве организации управляющий получает вознаграждение в размере 30 000,00 руб. в месяц, то в деле о банкротстве гражданина – только 25 000,00 руб. единовременно за всю процедуру.

При этом ему требуется выполнять точно такой же комплекс действий, как и в деле о банкротстве организации. Поэтому управляющие не соглашаются на проведение процедур банкротства граждан, что создает проблему поиска кандидатуры управляющего.

Анализируя этот вопрос Суд пришел к следующему выводу. Банкротство – это конституционное право каждого гражданина. Любой, кто в силу жизненных обстоятельств попал в тяжелую долговую ситуацию, должен иметь возможность подать на банкротство.

В этой связи логично, что реализация конституционного права не должна ставиться в зависимость наличия / отсутствия согласных на проведение процедуры управляющих. Поэтому, если управляющий не найден, но должник настаивает на продолжении процедуры банкротства, суд может рассмотреть дело и освободить гражданина от долгов без назначения арбитражного управляющего.

Фактически в этом случае никто не анализирует сделки и не ищет имущество. Этого не могут сделать даже кредиторы, т.к. по разъяснениям Суда такое дело о банкротстве должно быть рассмотрено в одно судебное заседание.

С одной стороны, хочется поддержать стремление высшей судебной инстанции защитить конституционные права граждан.

С другой стороны, описанный Судом подход ставит кредиторов гражданина в очень уязвимое положение, ведь они также зависят от поиска согласных на проведение процедуры управляющих. Более того, если у гражданина есть личное имущество, абсолютно нелогично завершать процедуру банкротства и списывать долги.

Представляется оправданным предоставить кредиторам возможность самим найти источник пополнения конкурсной массы. Для этого они могут представить в суд заявления об истребовании информации об имуществе и сделках должника. Получив такую информацию, кредиторы могут попытаться оспорить сделки и утвердить на собрании кредиторов порядок продажи имеющегося имущества.

В этом случае банкротство пройдет без участия управляющего, но в перспективе – с погашением долгов гражданина, в результате чего будет достигнут баланс между конституционными правами физического лица и имущественными интересами его кредиторов.

3. П.п. 15-16 Обзора – Действия арбитражного управляющего по пополнению конкурсной массы не должны носить формальный характер.

Одна из главных обязанностей управляющего – пополнение конкурсной массы. Для этого управляющий может оспаривать сделки, взыскивать дебиторскую задолженность, привлекать контролирующих должника лиц к ответственности и т.д.

При этом, в зависимости от фактических обстоятельств дела о банкротстве, эффективность тех или иных методов пополнения конкурсной массы является разной. Например, у должника может быть дебиторская задолженность, подтвержденная только копиями документов, или с истекшим сроком исковой давности. Вероятность её судебного взыскания, особенно в последнем случае, очень низка. Поэтому такой спор станет фикцией судебной защиты – он не пополнит конкурсную массу, но породит для нее дополнительные текущие расходы.

Долгое время вопрос о том, должен ли управляющий предпринимать такие неэффективные меры в угоду формальным требованиям закона, оставался открытым. Верховный Суд РФ поставил точку в этом вопросе, указав, что формальные неэффективные действия только вредят конкурсной массе, а значит управляющий должен воздержаться от их совершения.

4. П. 19 Обзора – Арбитражный управляющий обязан использовать имущество должника для пополнения конкурсной массы.

Верховный Суд РФ рассмотрел не самую типичную для банкротства ситуацию – к моменту открытия процедуры у должника осталось функционирующее производственное оборудование. Управляющий сохранил договорные отношения с контрагентом, по условиям которых контрагент мог использовать имущество и сдавать его в аренду, если при этом обеспечивается сохранность этого имущества.

Кредиторам должника это не понравилось, ведь имущество можно использовать с выгодой для конкурсной массы. Высшая судебная инстанция поддержала эти аргументы, указав, что управляющий мог бы продолжить основную деятельность должника или сдать имущество в аренду.

И вновь, логика Верховного Суда РФ понятна. Суд хочет донести, что управляющий должен выбирать наиболее прибыльный способ использования имущества организации, пока оно не будет продано.

Кроме того, осуществление текущей производственной деятельности изнашивает имущество, а также создает риск его утраты и точно уменьшает его стоимость. При таких обстоятельствах безопаснее принять решение о полной остановке деятельности, чтобы точно продать имущество по наиболее высокой цене. Представляется правильным, чтобы окончательное решение по этому вопросу принимали кредиторы – ведь в случае уменьшения стоимости имущества именно их интересам будет причинен вред.

Однако Верховный Суд РФ посчитал иначе. По мнению высшей судебной инстанции, такое решение должен принимать именно управляющий.

Получается, что в спорной ситуации именно управляющего назначают «козлом отпущения». Остановил работу предприятия, чтобы сохранить имущество, хотя мог получать от этого доход – не прав. Продолжил работу предприятия, в результате чего стоимость имущества уменьшилась – снова не прав.

Подобный риск для управляющего будет существовать всегда. Однако вопрос, почему именно он должен такой риск принимать на себя остается открытым.

Подводя итог изложенному – новый Обзор практики Верховного Суда РФ получился далеко не проходным, интересным, но неоднозначным. С одной стороны, в нем закрепились важные выводы (в том числе не описанные нами), которые позволят решить массу проблем. С другой же, некоторые позиции способны породить новые проблемы, с которыми впоследствии придется разбираться.