19 декабря 2023 года Пленум Верховного Суда Российской Федерации (далее Пленум ВС) в окончательной редакции принял Постановление № 47 «О практике применения судами законодательства об отсрочке отбывания наказания».
Первый вопрос, который возникает в этой связи, это о вопрос о необходимости и целесообразности его принятия. И ответ на него вполне очевиден, так как, при кажущейся (я умышленно акцентирую внимание на том, что это только при первом приближении все легко и просто, а на деле в правоприменительной практике все выглядит иначе) ясности положений ст.82 УК РФ «Отсрочка отбывания наказания» и ст. 82.1 УК РФ «Отсрочка отбывания наказания больным наркоманией» потребность в его принятии назрела давно и, думается, будет способствовать эффективной и более или менее единообразной правоприменительной практике.
Гримальская Светлана Александровна, к.ю.н., доцент Кафедры международного и публичного права Юридического факультета ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации».
Отсрочка отбывания наказания имеет две вектора, но и тот, и другой это ничто иное, как реализация принципа гуманизма. Как следует из положений ст.82 УК РФ в первом случае преследуется благая цель соблюдения права несовершеннолетних лиц на воспитание своим родителем, даже если последний приступил закон, и стремление к сохранению семейный отношений.
А во втором, с учетом того, что все же государство признает наркоманию болезнью, а не просто распущенностью и блажью, опять же в реализацию принципа гуманизма и при наличии собственного желания со стороны осужденного, последнему дается возможность пройти лечение и дальнейшую реабилитацию.
Мы прекрасно понимаем, что положения и ст. 82 УК РФ, и ст. 82.1 УК РФ диспозитивны. Комментируемое постановление, естественно, также ориентирует суды на то, что назначение отсрочки обозначенным категориям лиц не является императивным предписанием. Суд может, а не обязан применить в отношении лица отсрочку отбывания наказания лишь при полнейшем убеждении либо в желании достойно воспитать детей, либо излечиться от наркотической зависимости.
Представляется целесообразным сначала уделить внимание отсрочке отбывания наказания в рамках ст. 82 УК РФ. Несомненным плюсом является акцент на круге лиц, в отношении которых такая отсрочка в принципе может быть применена. Так в п. 3 поясняется, что отбывание наказания согласно ст. 82 УК может быть отсрочено беременной женщине, женщине или мужчине, имеющим ребенка в возрасте до 14 лет, если они являются единственным родителем. В свою очередь, единственным родителем надлежит считать мужчину при условии признания матери ребенка недееспособной, безвестно отсутствующей, умерла, объявлена умершей, лишена родительских прав или ограничена в них. Пленум ВС также разъясняет, что к лицам, которым может быть отсрочено отбывание наказания по основаниям, предусмотренным ч. 1 ст. 82 УК, относятся и усыновители (удочерители) ребенка в возрасте до 14 лет. Вместе с тем такая отсрочка не может предоставляться лицам, которые по решению суда ограничены в родительских правах или лишены их, иным близким родственникам ребенка, опекунам.
Весьма важным является разъяснение, содержащееся в п. 4 постановления, определяющее, что отсрочка отбывания наказания возможна лишь при условии положительного поведения лица, его добросовестного отношения к исполнению обязанностей по воспитанию ребенка, исключающих оказание какого-либо отрицательного воздействия на ребенка. Здесь же обращено внимание на то, что, разрешая при постановлении приговора или на стадии его исполнения, а также при проверке приговора (постановления суда) в апелляционном, кассационном порядке вопрос об отсрочке отбывания наказания указанным в ч. 1 ст. 82 УК лицам, суд принимает во внимание сведения о личности, поведении, в том числе в период отбывания наказания, об условиях жизни лица и его семьи, о наличии у него жилья и необходимых условий для проживания с ребенком и другие.
В этой связи мы понимаем, что положительное поведение – это оценочная категория. Формального закрепления его критериев нет, они выработаны судебной практикой, но положения анализируемого постановления даже в самом общем виде не дают правоприменителю эти критерии.
Подобная ситуация складывается и с добросовестным отношением к обязанностям по воспитанию ребенка. Конечно, формализовать добросовестность применительно к воспитательному процессу весьма проблематично на законодательном уровне, но все же некие реперные точки Высшая судебная инстанция могла бы обозначить в данном документе.
В п. 4 содержится уточнение, что такие обстоятельства, как, например, наличие у лица прежней судимости, непризнание им своей вины, непринятие мер к возмещению ущерба, наличие родственников, желающих воспитывать ребенка, сами по себе не могут являться основанием для отказа в отсрочке.
Важным моментом, на котором необходимо акцентировать внимание правоприменителю является закрепленное в п. 6 постановления положение о применении отсрочки не только применительно к основному, но и к дополнительному наказанию.
Следует отметить, что в самой ст.82 УК РФ прямого указания на это нет, а вот Верховный Суд дал разъяснение, которое, как мне видится, будет иметь определяющее значение для правоприменительной практики.
Несомненным плюсом анализируемого постановления является четкая разъяснительная позиция относительно понимания круга тяжких и особо тяжких преступлений против личности, которые исключают возможность применения отсрочки в рамках ст. 82 УК РФ.
Если провести небольшой экскурс в историю формирования данного постановления, то следует учитывать то обстоятельство, что рассматривались два подхода в определении данного перечня преступлений.
В соответствии с первым к таковым следовало бы относить преступления названных категорий, очерченные исключительно рамками раздела VII Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.
Второй подход был более широким и учитывал не только преступные деяния, в которых личность выступает в качестве основного объекта преступления, но и те, где она фигурирует как дополнительный объект (то есть разбой, вымогательство, посягательства на жизнь судьи, сотрудника правоохранительного органа, применение насилия в отношении представителя власти и т.д.).
В итоге возобладал первый подход, с тем лишь уточнением, что во внимание принимаются исключительно умышленные деяния (п. 7 постановления).
Хотя на мой взгляд, это уточнение излишне, так как ни одно из неосторожных преступлений против личности не относится к категории тяжких или, тем более, особо тяжких преступлений.
Заслуживает особого внимания и позиция, относительно возможности применения отсрочки наказания при совокупности преступлений. В о втором абзаце того же п.7, зафиксировано, что если в совокупность преступлений или приговоров входит одно или несколько умышленных тяжких или особо тяжких преступлений против личности, за которые назначено наказание в виде лишения свободы на срок не свыше пяти лет, то назначение по правилам статьи 69 или 70 УК РФ окончательного наказания в виде лишения свободы на срок свыше пяти лет не препятствует применению отсрочки отбывания наказания.
Что касается, если так можно выразиться негативных моментов принятого постановления, то для начала хотелось бы остановиться на п. 10 , в соответствии с которым при решении вопроса о сокращении срока отсрочки отбывания наказания беременной женщине, женщине или мужчине, имеющим ребенка в возрасте до 14 лет, если они являются единственным родителем, с освобождением осужденного от отбывания наказания или оставшейся части наказания со снятием судимости в соответствии с ч. 4 ст. 82 УК и п. 17.1 ст. 397 УПК суд проверяет, соблюдал ли осужденный условия отсрочки отбывания наказания и доказал ли исправление своим поведением в период такой отсрочки. И тут возникает вполне логичный вопрос о критериях такого исправления? Когда мы признаем, что лицо исправилось в достаточной мере? Где они критерии этого самого должного поведения, демонстрирующие успешность и завершенность исправления лица? Лично у меня, как у представителя научного сообщества нет четкого ответа на этот вопрос. Смею предположить, что у правоприменителя в этой связи тоже больше вопросов нежели ответов.
Если говорить об отсрочке отбывания наказания в контексте ст. 82.1 УК РФ, то здесь, на мой взгляд необходимо акцентировать внимании на следующих моментах.
Во-первых, в п. 16 определено, что в случае принятия судом решения о предоставлении отсрочки отбывания наказания при постановлении приговора по основаниям, установленным ч. 1 ст. 82.1 УК, резолютивная часть приговора должна, в частности, содержать решения о признании подсудимого виновным в совершении одного или нескольких преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228, ч. 1 ст. 231 и ст. 233 УК РФ, о назначении ему за эти преступления наказания в виде лишения свободы, об определении вида исправительного учреждения и режима отбывания наказания, а также о применении отсрочки отбывания наказания. При этом судам следует при определении периода отсрочки отбывания наказания указывать в приговоре на предоставление отсрочки на период прохождения курса лечения от наркомании, а также медицинской и социальной реабилитации и установления ремиссии, но не более чем на пять лет. Конкретизация срока необходимого для проведения курса лечения больного от наркомании и его реабилитации, осуществляется экспертом и определяется в его заключении.
Во-вторых, отсрочка отбывания наказания отменяется, если осужденный, признанный больным наркоманией, до начала лечения или на любом его этапе отказался от прохождения курса лечения от наркомании, а также медико-социальной реабилитации или уклоняется от их прохождения после предупреждения, объявленного уголовно-исполнительной инспекцией (п. 18 Постановления).
Следует помнить, что наш законодатель весьма категорично закрепляет требование о проведении лечения больных наркоманией только в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения (ч.2 ст.55 ФЗ от 08.01. 1998 г. №3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах»).
В этой связи весьма значимым видится положение, закрепленное во втором абзаце пункта 8 постановления, в соответствии с которым отказ осужденного от медико-социальной реабилитации в медицинской организации государственной (муниципальной) системы здравоохранения и выбор им частной медицинской организации, имеющей лицензию на указанный вид деятельности, не может является основанием отмены отсрочки отбывания наказания поскольку осужденный имеет право на выбор такой организации.
Подводя итог, отмечу, что в целом содержательное наполнение анализируемого постановления следует признать вполне удачным, за исключением ряда указанных мной выше моментов.
Насколько же оно будет эффективным с точки зрения правоприменительной практики покажет время.