Потерпевший пенсионного возраста как отягчающее обстоятельство: за и против

Скажем сразу, идея расширения перечня отягчающих обстоятельств за счет указания в качестве такового «совершение преступления в отношении лиц, достигших пенсионного возраста» не нова, а имеет относительно давнюю историю существования.

Впервые такая попытка была предпринята в апреле 2017 года, когда   депутатом Государственной Думы ФС РФ Д.И. Савельевым был внесен проект Федерального закона №188746-7 «О внесении изменения в статью 63 уголовного кодекса Российской федерации» (в части расширения перечня обстоятельств, отягчающих наказание).

Автор законопроекта акцентировал внимание на необходимости учета в качестве отягчающего обстоятельства в перечне уже имеющихся в ст. 63 УК РФ еще одного, а именно «совершения преступления в отношении лица, достигшего семидесятилетнего возраста». Обосновывалась такая назревшая необходимость автором повсеместной и широкой распространенностью преступлений, совершаемых в отношении лиц старше 70-лет[1]. 

Однако, законопроект был отклонен. Комитет Государственной Думы по государственному строительству и законодательству в своем заключении указал, что вопрос в части уголовно-правовой защиты пожилых людей уже урегулирован, наличием пункта «з» части 1 статьи  63 УК РФ, в котором отягчающим обстоятельством признается совершение преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного. Под другим беззащитным или беспомощным лицом следовало понимать жертву, которая не в состоянии оказать преступнику противодействия из-за старости, болезни, инвалидности, состоянии гипноза и т.д. Что вполне себе соотносилось с предлагаемым возрастом потерпевших лиц.  [2].

Однако в мае 2020 года группой депутатов Государственной Думы РФ от фракции ЛДПР  в составе Игоря Лебедева, Ярослава Нилова, Дмитрия Свищева, Борис Пайкина и Андрея Свинцова в нижнюю палату российского парламента вносится законопроект, которым вновь предлагалось ужесточить уголовную ответственность за преступления, совершенные против лиц, достигших пенсионного возраста, включив в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в отношении указанных лиц[3].

В пояснительной записке авторы от фракции ЛДПР указывали на то обстоятельство, что «…в последние годы участились преступления, совершаемые в отношении лиц, достигших пенсионного возраста. Речь идет как о преступлениях против личности, так и о уголовно наказуемых деяниях в сфере экономики. Преступления против пенсионеров – наиболее незащищенной и уязвимой социальной группы, превратились в самый легкий и часто безопасный способ заработать. В связи с повышенной доверчивостью пожилых людей, их одиночеством, недостатком общения, слабой информированностью по ряду вопросов их доля среди потерпевших от мошенничества по данным некоторых исследователей составляет около 80%.

Обосновывая актуальность и необходимость отнесения преступлений в отношении лиц, достигших пенсионного возраста к отягчающим обстоятельствам, авторы названного законопроекта апеллировали тем фактом, что ужесточение уголовной ответственности за преступления, направленные против лиц пожилого возраста, предусмотрено в законодательстве многих стран мира.

А также указывали, что ранее, отечественное уголовное законодательство (ст. 39 УК РСФСР) к обстоятельствам, отягчающим ответственность, относило в том числе и «совершение преступления в отношении малолетнего, престарелого, лица, находящегося в беспомощном состоянии…»

Читая официальные отзывы на данный законопроект, как и на законопроект 2017 года, нельзя не согласиться с высказанными в них положениями и замечаниями.

В частности, в официальном отзыве Верховного суда, как мне представляется, весьма обосновано отмечается, что в пояснительной записке к представленному законопроекту не приводится объективных данных, указывающих на то, что преступление, совершенное в отношении лица, достигшего пенсионного возраста, само по себе обладает повышенной степенью общественной опасности, а виновное в нем лицо заслуживает обязательного усиления наказания.

Нельзя также не согласится и с замечанием относительно того, что факт преступного деяния в отношении пожилого лица, достигшего пенсионного возраста, вполне ложится в контекст уже существующего в п. «з» ч.1 ст. 63 УК РФ обстоятельства, отягчающего наказание, а именно, совершение преступления в отношении беззащитного или беспомощного лица и не в коей мере не исключает признание в качестве такового пожилого  лица, достигшего пенсионного возраста[4].

В унисон с мнением, изложенным в официальном отзыве Верховного Суда РФ, прозвучала в 2020 году и позиция Правительства Российской Федерации, весьма четко обозначившая, что  в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (статья 105 УК РФ)» определено, что к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные, престарелые, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

Кроме всего прочего вполне обосновано авторами отзыва было указано на то обстоятельство, что само по себе достижение пенсионного возраста ни в коей мере не может однозначно свидетельствовать об особо уязвимом состоянии потерпевшего и неспособности в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное противодействие преступному посягательству.

Также в отзыве Правительства РФ акцентировалось внимание и на необходимости учета того обстоятельства, что в настоящее время законодательно предусмотрены различные подходы к определению возраста, по достижении которого лица получают право на пенсионное обеспечение. В связи с чем, установление повышенных мер ответственности за совершение преступления, исходя только из рассматриваемого формального обстоятельства, повлечет нарушение предусмотренного ч. 1 ст. 6 УК  РФ принципа справедливости.

Помимо всего прочего, как указывалось в официальном отзыве Правительства РФ, пояснительная записка к законопроекту не содержит статистических данных, которые бы позволяли однозначно говорить о неэффективности или недостаточности установленных в настоящее время мер уголовной ответственности в рассматриваемой сфере правоотношений, а также иных сведений, обосновывающих необходимость внесения проектируемых изменений[5].

Я не случайным образом столь подробно остановилась на анализе предыдущей попытки внесения изменений в ст. 63 УК РФ.

Как мне видится, доводы, изложенные в официальный отрицательных отзывах и Верховного Суда РФ, и Правительства РФ, и в Заключении Комитета Государственной Думы по государственному строительству и законодательству на предыдущие инициативы весьма аргументированы и научно обоснованы.

И авторы нынешнего законопроекта, как мне кажется, с некой долей популизма подошли к этой законодательной инициативе, и хотя, в определенной части, и учли не слишком удачный законотворческий опыт своих предшественников, но все же предпочли проигнорировать весьма важные и четкие позиции Верховного Суда РФ,  Правительства РФ, а также Комитета Государственной Думы по государственному строительству и законодательству.

Что же учли авторы нынешнего законопроекта? Во-первых, они попытались в обоснование целесообразности установления в качестве отягчающего обстоятельства совершение преступления в отношении граждан пенсионного возраста старше шестидесяти лет некоторыми статистическими данными.  Указав, что в последние годы участились преступления, совершаемые в отношении лиц, достигших пенсионного возраста, особенно в сфере мошенничества. И привели официальные данные МВД РФ, согласно которым в 2021 году 17% киберпреступлений было совершено в отношении пенсионеров по старости. При этом по статье мошенничество (включая и кибермошенничество) 20% потерпевших — это люди старше 60 лет. В отдельных субъектах РФ количество преступлений, совершенных в отношении граждан пенсионного возраста еще выше. Так, количество краж во Владимирской области, совершённых с использованием IT-технологий, увеличилось на 36,3%, мошенничеств – на 46,7%. Из общего количества таких преступлений 23% совершены в отношении пенсионеров по старости.

А вот дальнейшие статистические данные ну никак не убеждают в необходимости отнесения преступлений в отношении лиц, достигших пенсионного возраста старше шестидесяти лет, к обстоятельствам, отягчающим наказание.

Как и не совсем убедительным выглядит довод авторов о том, что граждане пенсионного возраста являются наиболее незащищенной и уязвимой группой в связи с их одиночеством. Ни в коей мере не подвергаю сомнению приводимые ими экспертные оценки, согласно которым в 2019 году доля одиноких в общем числе российских пенсионеров составляла 22,8%, среди граждан старше 65 лет – 29%. Но то обстоятельство, что человек одинок в столь уважаемом возрасте, отнюдь не свидетельствует о его физической немощи, или его абсолютной финансовой безграмотности и слабой информированности по вопросу использования современных технологий.

В настоящих реалиях лица старше 60-ти лет, ведущие всю свою жизнь здоровый образ жизни, могут по состоянию своего физического здоровья дать фору более молодым по возрасту людям, не говоря о том, что и в плане своих познаний относительно финансовой составляющей, а также использования информационных технологий в силу имеющихся знаний, умений и навыков могут быть на голову выше  всех остальных.

И именно на этом и заострено внимание в официальном отзыве Верховного Суда РФ. Где абсолютно обосновано, на мой взгляд, определено, что предложенное автором законопроекта отягчающее обстоятельство «в отношении граждан старше шестидесяти лет» всего-навсего лишь констатирует факт достижения потерпевшим определенного возраста, но ни коем образом прямо не свидетельствует о его особой уязвимости или незащищенности, вследствие которых посягательство на такого потерпевшего должно влечь назначение более строгого наказания. То есть мы с вами видим, что позиция Высшей судебной инстанции к этому вопросу мало чем отличается от той, что была высказана авторам законопроектов, предложенных как в 2017, так и в 2020 годах.

Кроме всего прочего, не стоит забывать и основы основ уголовного закона. Я имею в виду положение ст. 5 УК РФ, определяющее, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. А предлагаемый и по сути дела лишь просто констатируемый авторами законопроекта факт достижения потерпевшим определенного возраста может быть не всегда осознаваем виновным. А уж факт особой уязвимости такого пенсионера старше 60-ти лет, тем более. Что может привести к проблемам при квалификации деяния в части установления субъективной стороны состава преступления.

Подводя итог сказанному следует заключить, что предлагаемая инициатива излишня. Она ни в коей мере не станет панацеей в контексте защиты интересов лиц пенсионного возраста, а лишь перегрузит закон и, кроме всего прочего, создаст лишние трудности для правоприменителя. Существующего законодательного арсенала, а именно пункта «з» части 1 статьи 63 УК РФ, предусматривающего в том числе и совершение преступления в беззащитного или беспомощного лица, вполне достаточно.

Гримальская Светлана Александровна, к.ю.н., доцент Департамента Международного и публичного права ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации».

При этом для понимания признака «беспомощности» более логичным видится брать за основу не традиционно используемые всеми положения п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 №1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Где престарелые лица также отнесены к беспомощным, не способным в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство[6].

А отталкиваться от разъяснений, содержащихся в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 04.12.2014 №16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности». В котором беспомощное состояние потерпевшего лица констатируется в тех случаях, когда оно в силу своего физического или психического состояния (слабоумие или другое психическое расстройство, физические недостатки, иное болезненное либо бессознательное состояние), возраста (малолетнее или престарелое лицо) или иных обстоятельств не могло понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному. При этом лицо, совершая преступление должно сознавать, что потерпевшее лицо находится в беспомощном состоянии[7].

Кроме того, суд при наличии к тому оснований может применить положения пункта «з» части 1 статьи 63 УК РФ в том числе и в случае совершения преступления в отношении лица, не достигшего шестидесятилетнего возраста, но в силу физического и психического состояния не способного защитить себя, если такое состояние охватывается умыслом виновного.

[1] Пояснительная записка «К проекту федерального закона «О внесении изменения в статью 63 Уголовного кодекса Российской Федерации». Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте http://asozd.duma.gov.ru/по состоянию на 30.05.2017

[2] Заключение Комитета ГД ФС РФ по государственному строительству и законодательству«О проекте федерального закона №88746-7 «О внесении изменения в статью 63 Уголовного кодекса Российской Федерации». Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте https://sozd.duma.gov.ru/по состоянию на 30.10.2017

[3] Паспорт проекта Федерального закона N 958905-7 «О внесении изменения в статью 63 Уголовного кодекса Российской Федерации» (в части расширения перечня обстоятельств, отягчающих наказание)»(внесен депутатами Государственной Думы ФС РФ И.В. Лебедевым, Я.Е. Ниловым, Д.А. Свищевым, Б.Р. Пайкиным, А.Н. Свинцовым)//Режим доступа КонсультантПлюс

[4] Официальный отзыв Верховного Суда РФ от 18.03.2020 N 4-ВС-1547/20 «На проект федерального закона «О внесении изменения в статью 63 Уголовного кодекса Российской Федерации». Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте https://sozd.duma.gov.ru/по состоянию на 19.05.2020

[5]  Официальный отзыв Правительства РФ от 29.04.2020 N 3701п-П4 «На проект федерального закона “О внесении изменения в статью 63 Уголовного кодекса Российской Федерации». Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте https://sozd.duma.gov.ru/по состоянию на 19.05.2020

[6] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 №1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»

[7] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 04.12.2014 №16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности»