В Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 07.06.2023 N 305-ЭС23-2205 по делу N А41-70924/2020 рассмотрен вопрос о пределах ответственности наследника по реституционным обязательствам наследодателя, возникшим в связи с применением последствий недействительности сделки, совершенной наследодателем.
Суть дела
В рамках дела о банкротстве ООО “Промэкстэк” (далее – должник) его конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о признании недействительной сделкой договора купли-продажи от 22.07.2019 транспортного средства ГАЗ-33104, 2005 года выпуска, заключенного должником с Богдановым А.В., и применении последствий недействительности сделки в виде взыскания с Богданова А.В. средней рыночной стоимости отчужденного имущества.
Определением Арбитражного суда Московской области от 21.03.2022 в качестве надлежащего ответчика привлечен наследник Богданова А.В. – Богданов А.А.
Как следует из материалов дела, 22.07.2019 между должником и Богдановым А.В. заключен договор купли-продажи транспортного средства – автомобиля ГАЗ-33104, 2005 года выпуска, VIN XTN33104050870868, по цене 10 000 рублей. 26.07.2019 автомобиль снят с регистрационного учета в связи с утратой (место его нахождения не установлено).
Богданов А.В. скончался 03.12.2020.
21.10.2020 в суд поступило заявление ООО “ЕТС-М” о признании должника банкротом по упрощенной процедуре отсутствующего должника, принятое к производству определением Арбитражного суда Московской области от 05.11.2020.
Решением Арбитражного суда Московской области от 27.01.2021 в отношении должника открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре отсутствующего должника.
18.03.2021 по заявлению Богданова Андрея Алексеевича открыто наследственное дело.
Обращаясь в суд с заявлением, конкурсный управляющий должника, руководствуясь положениями статей 10 и 168 ГК РФ и статьи 61.2 Закона о банкротстве), просил признать недействительным договор купли-продажи транспортного средства и взыскать среднюю рыночную стоимость отчужденного должником автомобиля.
Определением Арбитражного суда Московской области от 17.05.2022, заявление конкурсного управляющего удовлетворено, договор купли-продажи транспортного средства признан недействительной сделкой, применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с Богданова А.А. средней рыночной стоимости отчужденного имущества в размере 350 000 рублей.
Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 10.08.2022 определение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказано.
Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 09.12.2022 постановление апелляционного суда от 10.08.2022 отменено, определение суда первой инстанции от 17.05.2022 оставлено в силе.
Удовлетворяя заявление конкурсного управляющего должника, суд первой инстанции исходил из доказанности установленной пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве совокупности обстоятельств для признания оспариваемой сделки недействительной, а именно: заключение спорного договора в период подозрительности, наличие у должника неисполненных обязательств перед контрагентами, неравноценность сделки, в результате чего был причинен вред имущественным правам кредиторов должника; и взыскал среднюю рыночную стоимость отчужденного должником имущества в размере 350 000 рублей, поскольку местонахождение автомобиля после снятия его Богдановым А.В. с регистрационного учета не установлено.
Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении требования конкурсного управляющего должником, суд апелляционной инстанции исходил из недоказанности совокупности обстоятельств для признания оспариваемой сделки недействительной. Суд также отметил, что наследник отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества, между тем наследственная масса Богданова А.В. на момент рассмотрения апелляционной жалобы не сформирована.
Суд округа отменил постановление суда апелляционной инстанции, оставил в силе определение суда первой инстанции.
В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд РФ, Богданов А.А. просил отменить определение суда первой инстанции и постановление суда округа, оставить в силе постановление апелляционного суда.
Позиция Верховного Суда РФ
Рассмотрев кассационную жалобу, Верховный Суд РФ определил обжалуемые судебные акты, а также постановление суда апелляционной инстанции отменить и направить обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции для определения стоимости наследственного имущества Богданова А.А. и применения последствий недействительности оспариваемой сделки.
В обоснование такого вывода Верховный Суд РФ привел следующие доводы.
Выводы судов первой и кассационной инстанций о недействительности на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве договора купли-продажи транспортного средства от 22.07.2019 являются правильными. В части, касающейся применения последствий недействительности оспариваемого договора купли-продажи, судами не учтено следующее.
В состав наследства помимо принадлежавшего наследодателю на день открытия наследства имущества (имущественных прав) входят также и имущественные обязанности (статья 1112 ГК РФ, пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 “О судебной практике по делам о наследовании” (далее – постановление N 9)).
Наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя, под которыми понимаются не только обязательства с наступившим сроком исполнения, но и все иные обязательства наследодателя, не прекращающиеся его смертью (статья 418 ГК РФ), независимо от наступления срока их исполнения, а равно от времени их выявления и осведомленности о них наследников при принятии наследства (пункт 58 постановления N 9). В частности, к таким долгам может быть отнесено и еще не возникшее (не наступившее) реституционное требование к наследодателю по сделке, имеющей пороки оспоримости, но еще не признанной таковой судом на момент открытия наследства. Соответственно, риск признания такой сделки недействительной и предъявления соответствующего требования также возлагается на наследника, но в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества (пункт 2 статьи 1175 ГК РФ, пункт 60 постановления N 9).
Таким образом, с учетом положений законодательства об ответственности наследников по долгам наследодателя, при рассмотрении данной категории дел значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению судами, являются определение стоимости наследственного имущества, перешедшего к наследнику.
В соответствии со статьей 1162 ГК РФ документом, подтверждающим наследственные права лица на имущество умершего гражданина, является свидетельство о праве на наследство, которым определяется объем наследственного имущества, позволяющий в итоге определить его стоимость.
В рассматриваемом случае состав наследственного имущества Богданова А.А. судами не исследовался (свидетельство о праве на наследство в материалах дела отсутствует), его стоимость не устанавливалась.
Следовательно, вывод суда первой инстанции, поддержанный судом округа, о взыскании с наследника Богданова А.А. 350 000 рублей в качестве применения последствий недействительности сделки без исследования данных обстоятельств является преждевременным.
Вывод суда апелляционной инстанции в части отказа в применении последствий недействительности сделки также основан на неподтвержденных обстоятельствах.
Комментарий специалиста
Рассматриваемое определение содержит важный вывод для последующей судебной практики, касающийся ситуации, кода еще до оспаривания сделки и признания ее недействительной, физическое лицо – сторона сделки – умерло. Смерть должника является основанием прекращения далеко не всех ранее возникших обязательств, а только тех из них, которые предполагают исключительно личное исполнение или неразрывно связаны с личностью должника (пункт 1 статьи 418, часть 2 статьи 1112 ГК РФ, пункт 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 “О судебной практике по делам о наследовании”).
руководитель отдела по работе с проблемной задолженностью юридической компании ЮКО Роман Чернышов
Верховный Суд РФ правомерно отметил, что в такой ситуации, исходя из общих положений наследственного права, к наследникам умершего переходит не только его имущество, но и его денежные обязательства, возникшие при жизни. К таким обязательствам относится и еще не возникшее (не наступившее) реституционное требование к наследодателю по сделке, имеющей пороки оспоримости, но еще не признанной таковой судом на момент открытия наследства. Реституционное требование носит денежный характер и его исполнение не связано с личным участием в таком исполнении.
Соответственно, риск признания такой сделки недействительной и предъявления соответствующего требования также возлагается на наследника при принятии наследства. Важно то, что Верховный Суд РФ по существу связал возможность возложения на наследника реституционного требования наследодателя не в связи с судебным признанием сделки недействительной, а по существу с самим фактом совершения наследодателем при жизни такой сделки.
Другой важный аспект рассматриваемого определения связан с определением объема ответственности наследника по перешедшему к нему в составе наследства реституционному требованию. Поскольку реституция была применена не в виде возврата имущества в натуре, а взыскания в денежной форме, в таком случае подлежат применению нормы наследственного права, ограничивающие ответственность наследника по обязательствам наследодателя, вошедшим в наследственную массу. Размер реституционных требований, которые могут быть удовлетворены за счет наследника будет ограничен рыночной стоимостью перешедшего к ним имущества умершего, определенной на дату его смерти (статья 1175 ГК РФ, пункт 60 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 “О судебной практике по делам о наследовании”).
