ВС РФ подтвердил право управляющего действовать самостоятельно для наиболее эффективного возврата имущества должника в конкурсную массу

В Определении Верховного Суда Российской Федерации от 22.08.2023 N 305-ЭС21-13317(2) по делу N А41-1026/2020 рассмотрены вопросы касательно распределения обязанности доказывания в спорах об оспаривании сделок должника, а также сделан вывод о том, что наличие нескольких способов защиты нарушенных прав должника и его кредиторов не исключает их применение по усмотрению арбитражного управляющего.

Суть дела

В рамках дела о банкротстве ООО «Смарт» (должник) его конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о признании недействительными сделками платежей, совершенных должником в пользу Шустенко Н.С. на общую сумму 1 569 000 рублей.

В обоснование оспаривания платежей конкурсный управляющий указал следующие обстоятельства.

В период с 12.07.2019 по 30.12.2019 (до принятия судом 17.01.2020 заявления ПАО “Минбанк” (далее – банк) о признании должника банкротом) должником в пользу Шустенко Н.С. были совершены восемь платежей на общую сумму 1 569 000 рублей с назначением “Предоставление денежных средств по договору процентного займа N 12/07/19 от 12 июля 2019 года (под 8,5% годовых)”.

Определением Арбитражного суда Московской области от 01.07.2022, оставленным без изменения постановлениями Десятого арбитражного апелляционного суда от 26.09.2022 и Арбитражного суда Московского округа от 15.02.2023, в удовлетворении заявления отказано.

Разрешая спор, суды, руководствуясь статьями 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, исходили из недоказанности совокупности условий для признания недействительными оспариваемых платежей по заявленным основаниям. Суды указали, что заключенный сторонами договор займа соответствовал установленным законом требованиям, повлек за собой наступление тех правовых последствий, на которые был направлен, платежи осуществлены в ходе обычной хозяйственной деятельности до момента признака объективного банкротства. Аффилированность Шустенко Н.С. (через единственного участника должника – общество с ограниченной ответственностью “Базис”, в котором ему принадлежала 45% доли участия в уставном капитале), по мнению судов, не свидетельствовала о совершении платежей со злоупотреблением правом и без намерений создать соответствующие правовые последствия. Конкурсный управляющий, согласно сделанным судами выводам, не лишен возможности обратиться к заемщику Шустенко Н.С. либо оспорить последующие действия сторон по исполнению заемных обязательств. Отклоняя доводы заявителя о совершении сделок с оказанием предпочтения, суды сослались на непредставление конкурсным управляющим исчерпывающих доказательств осведомленности Шустенко Н.С. о неплатежеспособности должника или недостаточности имущества.

В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд РФ, конкурсный управляющий просил отменить судебные акты нижестоящих судов и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Позиция Верховного Суда

Рассмотрев доводы кассационной жалобы, Верховный Суд РФ определил отменить судебные акты нижестоящих судов и направить обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В обоснование необходимости отмены указанных судебных актов, Верховный Суд РФ привел следующие доводы.

Дело о банкротстве должника возбуждено определением суда первой инстанции от 17.01.2020.

Два из восьми оспариваемых платежей на сумму 500 000 совершены в годичный и трехлетний периоды подозрительности, остальные шесть платежей на сумму 1 069 000 рублей совершены в пределах шести месяцев до возбуждения настоящего дела о банкротстве должника. Таким образом, конкурсное оспаривание данных платежей должно осуществляться по правилам пунктов 1 и 2 статьи 61.2, пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Для применения презумпции наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов (согласно абзацу второму пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве) суду достаточно установить совокупность двух обстоятельств: причинение вреда имущественным правам кредиторов от совершения сделки, наличие у должника цели причинения вреда и осведомленность другой стороны сделки об указанной цели на момент ее совершения.

При проверке платежей на предмет их действительности по основанию, предусмотренному пунктом 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве, подлежат выяснению вопросы о том, было ли оказано предпочтение лицу, получившему исполнение от должника (нарушены ли при удовлетворении его требования принципы пропорциональности и очередности по сравнению с иными кредиторами должника), а также знало ли названное лицо о неплатежеспособности (недостаточности имущества) должника в указанный момент.

При рассмотрении судами настоящего обособленного спора никем из участвующих в деле лиц не оспаривалось, что на момент совершения платежей должник имел неисполненные денежные обязательства перед кредиторами (основным из которых является банк с суммой непогашенных требований более 500 миллионов рублей). Данное обстоятельство, согласно сделанным судами выводам, не свидетельствовало о недействительности оспариваемых платежей ввиду отсутствия доказательств достоверной осведомленности Шустенко Н.С. о неплатежеспособности должника или недостаточности у него имущества.

В подтверждение обоснованности заявленных требований на протяжении рассмотрения настоящего спора конкурсный управляющий последовательно приводил доводы об аффилированности должника и Шустенко Н.С., исходя из следующего.

С момента создания должника и до 01.09.2019 его единственным участником являлось ООО “Базис” (в котором Шустенко Н.С. до 08.06.2020 имел 45% участия в уставном капитале); иными участниками данного юридического лица являлись Шорин Д.С. и Ануфриев А.В. (10% и 45% участия). Кроме того, Ануфриев А.В. и Шустенко Н.С. владели каждый по 50% в АО “Система”, исполнение обязательств которого перед банком было обеспечено поручительством должника (договор от 23.10.2015 N 320/7-п).

Неисполнение принципалом – ООО “Система” и его поручителем – должником своих обязательств перед банком (выплатившим бенефициару – ФГУП “ГВСУ N 7” денежные средства по банковской гарантии в размере 293 692 023 рублей 22 копеек) послужило основанием для возбуждения арбитражным судом настоящего дела о банкротстве.

Приведенных конкурсным управляющим доводов было достаточно для того, чтобы в силу статьи 65 АПК РФ к Шустенко Н.С. перешло бремя доказывания обратного. Последнему не должно было составить труда дать пояснения по поводу аффилированности с должником, раскрыть разумные экономические мотивы совершения оспариваемых платежей, документально обосновать основания получения от должника денежных средств, а также реальность сложившихся с ним правоотношений. Доказательств, подтверждающих экономическую целесообразность вступления в правоотношения с должником и обосновывающих совершение в его пользу оспариваемых восьми платежей (в условиях непогашенной, существенной по своему размеру кредиторской задолженности перед банком), Шустенко Н.С. не представлено, в материалах дела они отсутствуют. Содержащимся в представленном суду и приобщенном в материалы дела отзыве доводам Шустенко Н.С. (в частности, об отсутствии перед должником неисполненных обязательств ввиду заключения 31.12.2019 соглашения о зачете взаимных требований в размере 4 862 097 рублей 03 копеек) какой-либо правовой оценки в обжалуемых судебных актах не дано.

Выводы судов о возможности предъявления конкурсным управляющим требований к Шустенко Н.С. в качестве альтернативы судебного оспаривания совершенных должником сделок являются неправомерными, поскольку, являясь профессиональным антикризисным менеджером в деле о банкротстве, заявитель не ограничен в выборе того или иного способа защиты нарушенных прав должника и его конкурсных кредиторов. Применительно к каждой конкретной ситуации он вправе действовать самостоятельно для целей наиболее эффективного способа возврата имущества должника в конкурсную массу.

Презумпции целей причинения вреда имущественным правам кредиторов и предпочтительного удовлетворения требований Шустенко Н.С. по отношению к требованиям других кредиторов остались не опровергнутыми.

Поскольку все имеющие существенное значение для правильного разрешения настоящего обособленного спора обстоятельства не установлены, выводы судов об отсутствии оснований для удовлетворения заявления являются преждевременными.

Комментарий специалиста

В данном определении Верховный Суд РФ в очередной раз разъяснил, какие обстоятельства входят в предмет доказывания и как распределяется обязанность доказывания в спорах о признании недействительными подозрительных сделок (статья 61.2 Закона о банкротстве) и сделок с предпочтением (статья 61.3 Закона о банкротстве). При оспаривании сделки, как совершенной с предпочтением, заявитель должен доказать:

– наличие как такового предпочтения, под которым понимается нарушение при удовлетворении требования принципов пропорциональности и очередности по сравнению с иными кредиторами должника;

– получение кредитором удовлетворения за счет имущества должника и уменьшение тем самым имущественной массы должника;

– осведомленность кредитора о неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент получения удовлетворения.

Оспаривание подозрительной сделки предполагает доказывание заявителем причинения вреда имущественным правам кредиторов, наличие у должника цели причинения вреда и осведомленность другой стороны сделки об указанной цели на момент ее совершения.

Однако, если заявителем доказано наличие предусмотренных законом доказательственных презумпций, например, при подтверждении аффилированности кредитора и должника, предполагается, что кредитор осведомлен о неплатежеспособности должника/цели причинения вреда кредиторам и обязанность доказывания обратного возлагается на кредитора.

Осведомленность контрагента по сделке о неплатежеспособности должника имеет значение не только элемента состава недействительной сделки по пункту 2 статьи 61.2 и пункту 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве, но и исключает возможность признания такой сделки как совершенной в процессе текущей хозяйственной деятельности (пункт 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве). При наличии обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности контрагента несостоятельного должника, который, в частности, согласился принять исполнение без учета принципов очередности и пропорциональности, располагая информацией о недостаточности имущества должника для проведения расчетов с другими кредиторами, сделки по принятию такого исполнения не могут быть отнесены к совершенным в процессе обычной хозяйственной деятельности (Определение Верховного Суда РФ от 25.08.2023 N 305-ЭС23-6205, Определение Верховного Суда РФ от 09.08.2018 N 305-ЭС17-22089, Определение Верховного Суда РФ от 22.05.2017 N 305-ЭС16-20779(1,3),  Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2016 N 310-ЭС15-12396).

Также Верховный Суд РФ сделал важный вывод о том, что возможность использования других способов судебной защиты нарушенных прав должника и кредитора в качестве альтернативы судебного оспаривания совершенных должником сделок, не может служить основанием для отказа в признании сделок недействительными. Арбитражный управляющий не ограничен в выборе того или иного способа защиты нарушенных прав должника и его конкурсных кредиторов, ни один из возможных способов защиты не имеет преимущества перед другими, и использование одного способа не исключает использование других. Более того, необходимо отметить, что оспаривание сделок должника является обязанностью арбитражного управляющего, неисполнение которой может служить основанием для признания его бездействий незаконными, предъявления требования о возмещении убытков и привлечения к административной ответственности (Определение Верховного Суда РФ от 16.11.2020 N 307-ЭС20-11632).

Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий, Саморегулируемая организация “Ассоциация арбитражных управляющих “Паритет”