В Определении Верховного Суда Российской Федерации от 14.12.2023 N 308-ЭС22-21029(7) по делу N А61-1766/2017 указывается на необходимость правильного установления правовой природы выплаты работнику должника в случае ее оспаривания по специальным банкротным основаниям.
Суть дела
В деле о банкротстве ООО “Дорстройсервис” (должник) его конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Республики Северная Осетия – Алания с заявлением о признании недействительными операций по перечислению должником в пользу Гутнова Ф.М. денежных средств в общем размере 1 830 000 руб., применении последствий недействительности этих операций.
Как следует из материалов дела, 18.05.2015 Гутнов Ф.М. принят в ООО “Дорстройсервис” на должность руководителя проекта, 08.06.2015 переведен на должность главного инженера, уволен 31.07.2017 по собственной инициативе.
В период с 10.06.2016 по 23.01.2017 должник перечислил Гутнову Ф.М. 1 830 000 руб. с указанием в платежном поручении “перечисление денежных средств подотчет”.
Считая, что спорные платежные операции совершены в годичный период подозрительности (производство по делу о банкротстве возбуждено 31.05.2017), содержат в себе признаки сделки с неравноценным встречным исполнением, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.
Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления отказано.
Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, суд первой инстанции исходил из недоказанности совокупности условий, необходимых для признания спорных сделок недействительными как по общим, так и специальным основаниям законодательства о несостоятельности.
Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, указанное определение отменено, заявление удовлетворено, оспариваемые операции признаны недействительными, применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с Гутнова Ф.М. в конкурсную массу должника денежных средств в размере 1 830 000 руб.
Отменяя определение суда первой инстанции и удовлетворяя заявление, суд апелляционной инстанции исходил из того, что оспариваемые платежи совершены в период подозрительности в отсутствие доказательств встречного предоставления, в связи с чем признал их недействительными на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве. При этом суд указал на отсутствие в материалах дела сведений о принятии работодателем решения о выделении Гутнову Ф.М. материальной помощи, издании приказов и распоряжений руководителя, послуживших основанием для перечисления спорных денежных средств, равно как и доказательств расходования Гутновым Ф.М. полученных денежных средств на нужды должника, связанные с его хозяйственной деятельностью, либо их возврат последнему.
Гутнов Ф.М. обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой на судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций.
Позиция Верховного Суда
Рассмотрев доводы кассационной жалобы, Верховный Суд РФ определил отменить судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций и оставить в силе судебный акт суда первой инстанции в связи со следующим.
Действующее законодательство, регулирующее трудовые отношения между работодателем и работником, не содержит ограничений в предоставлении работодателем работнику материальной помощи, непосредственно не связанной с выполнением последним трудовых обязанностей. Такие выплаты являются дополнительной мерой социальной поддержки работников при наличии финансовой возможности организации и обусловлены оказанием помощи работнику, оказавшемуся в трудной жизненной ситуации (в частности, тяжелое финансовое положение, болезнь).
В рамках настоящего обособленного спора суд первой инстанции установил (и судом апелляционной инстанции данное обстоятельство не опровергнуто), что спорные денежные средства направлялись Гутнову Ф.М. для лечения онкологического заболевания и расходовались последним именно в период прохождения исследования и лечения в Санкт-Петербурге и Израиле. В подтверждение названных обстоятельств в материалы дела представлены копии соответствующих медицинских документов, копии выписок по счетам Гутнова Ф.М. и должника.
При этом указание в платежном поручении на “перечисление денежных средств подотчет” не препятствовало суду исследовать и установить обстоятельства о том, куда действительно направлялись средства.
Таким образом, следует признать верным вывод суда первой инстанции о получении работником от работодателя спорных денежных средств в качестве безвозмездной материальной помощи на лечение, требующего значительных затрат. Отсутствие локальных нормативно-правовых актов работодателя, послуживших основанием для перечисления Гутнову Ф.М. спорных денежных средств, само по себе данный вывод суда не опровергает.
Поскольку подобные выплаты в принципе не предусматривают встречное исполнение, то, несмотря на совершение оспариваемых платежей в течение одного года до возбуждения дела о банкротстве, спорные сделки подлежали проверке на соответствие требованиям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, согласно которому недействительной является подозрительная сделка (операция), совершенная в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов.
Для признания сделки (операции) недействительной по приведенному основанию необходимо установить совокупность обстоятельств: сделка (операция) совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника; в результате ее совершения такой вред был причинен; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели в момент совершения сделки (операции) (пункт 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 “О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)”).
В абзаце первом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве закреплены презумпции осведомленности контрагента о совершении сделки (операции) с целью причинения вреда. Предполагается, что такой информацией располагает заинтересованное по отношению к должнику лицо, а также лицо, которое знает или должно было знать об ущемлении сделкой интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. При решении вопроса об осведомленности кредитора об указанных обстоятельствах во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.
Вопреки выводам суда апелляционной инстанции и округа, тот факт, что Гутнов Ф.М. на момент совершения спорных сделок являлся работником должника в должности главного инженера, не может рассматриваться как достаточное обоснование того, что он знал или должен был знать о финансовом состоянии должника.
Напротив, из установленных судом первой инстанции обстоятельств с очевидностью следует, что целью Гутнова Ф.М. в спорный период, далекой от интереса о финансовом состоянии должника, являлось исключительно излечение от тяжелого заболевания. Оснований для иного вывода у судов не имелось.
Мнение эксперта
Рассматриваемое определение имеет значение для дальнейшего формирования судебной практики по делам об оспаривании предбанкротных сделок должника в нескольких аспектах:
Во-первых, Верховный Суд РФ напомнил о том, что необходимо правильно определить правовую природу сделки (платежа), оспариваемой в банкротстве. Выплаты в пользу работников, как правило, не предполагают встречного имущественного представления, вследствие этого на них не могут быть распространены положения пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, независимо от того, как такие платежи соотносятся с датой возбуждения производства по делу о банкротстве. Такие выплаты могут быть оспорены только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (пункт 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63).
Во-вторых, при оспаривании выплат в пользу работника необходимо исходить из того, что квалифицирующим признаком сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве является цель, которую преследуют стороны сделки — причинение вреда кредиторам. В рассматриваемом деле выплата в пользу работника носила полезную социально — экономическую цель: помощь лицу в трудной жизненной ситуации с целью обеспечения выхода из нее.
Материальная помощь работнику не является вознаграждением за труд, компенсационной или стимулирующей выплатой, которые регламентированы трудовым законодательством (статьи 129, 135, 164-165 Трудового кодекса РФ). Такие выплаты связаны с жизненными обстоятельствами работника, обуславливающими незапланированные денежные расходы. Поэтому такие выплаты носят социальную направленность.
Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий, Саморегулируемая организация “Ассоциация арбитражных управляющих “Паритет”.
Именно социальная направленность оспоренной выплаты обусловила такое решение Верховного Суда РФ. Ранее, рассматривая вопрос об оспаривании иных выплат социального характера (алиментов), Верховный Суд РФ поставил вопрос о соблюдении баланса интересов: с одной стороны — социально-экономических (права на достойный на уровень жизни, необходимый для его физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития), с другой стороны – права кредиторов получить надлежащее исполнение денежных обязательств (Определение Верховного Суда РФ от 28.02.2023 №305-ЭС22-10847). Поскольку одной из основ конституционного строя России является принцип социального государства, предусматривающий создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и охрану здоровья, поощрение дополнительных форм социального обеспечения, право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статьи 7, 39 и 41 Конституции РФ), интересы гражданина, связанные с восстановлением здоровья имеют приоритет перед интересами обычных кредиторов по денежным обязательствам.
В-третьих, в определении сделан важный вывод о том, что сам по себе факт того, что гражданин являлся работником должника в период неплатежеспособности не предполагает его осведомленности об этом.
