В определении Верховного Суда РФ от 26.01.2024 N 306-ЭС23-18579(1,2,3) по делу № А55-34561/2021 сделан вывод о том, что сама по себе поддельность платежного документа, на основании которого списаны денежные средства с банковского счета клиента, не образует основание для взыскания убытков с кредитной организации, обслуживающей счет.
Суть дела
20.06.2018 в отношении ООО “Татнефть-Архангельск” было открыто конкурсное производство (дело № А40-102434/2017).
Одним из кредиторов ООО “Татнефть-Архангельск” является ООО “Ю-Кэпитал”.
По договору от 10.02.2020 ООО “Татнефть-Архангельск” в ПАО Банк “Спутник” (банк) был открыт расчетный счет. В том же банке открыт счет ООО “Ю-Кэпитал”.
С апреля по декабрь 2020 года банк по тринадцати платежным поручениям перечислил со счета ООО “Татнефть-Архангельск” на счет ООО “Ю-Кэпитал” 198 000 000 руб. с назначением платежей – погашение текущих и реестровых требований кредитора по делу о банкротстве.
01.11.2021 Центральный банк Российской Федерации отозвал у банка лицензию на осуществление банковских операций и назначил временную администрацию по управлению кредитной организацией. По отчету временной администрации стоимость имущества (активов) банка составляла 1 671 431 000 руб.; размер обязательств – 1 553 707 000 руб.
01.12.2021 по заявлению Центрального банка Российской Федерации арбитражный суд возбудил дело о ликвидации банка, а 22.04.2022 вынес решение о его ликвидации и возложил обязанности ликвидатора на ГК АСВ.
06.12.2021 конкурсный управляющий ООО “Татнефть-Архангельск” обратился с заявлением о включении в реестр требований кредиторов банка требования в размере остатка денежных средств на банковском счете, который по данным конкурсного управляющего, основанным на переписке с сотрудником банка, составлял 95 114 969,44 руб.
30.12.2021 временная администрация отказала заявителю, сославшись на недоказанность требований и их несоответствие сведениям о банковском счете, имеющимся у временной администрации.
Отказ временной администрации послужил поводом для обращения ООО “Татнефть-Архангельск” в арбитражный суд с заявлением включении в реестр требований кредиторов банка требования в размере 198 000 000 руб., составляющих убытки заявителя. Размер требования основан на выписке из банковского счета, предоставленной временной администрацией, и несогласии с тем, что указанные в этой выписке перечисления в пользу ООО “Ю-Кэпитал” с апреля по декабрь 2020 года по тринадцати платежным поручениям осуществлялись на законных основаниях, то есть по распоряжению конкурсного управляющего ООО “Татнефть-Архангельск”.
По заключению судебной экспертизы от 23.08.2022 и от 12.01.2023 подписи от имени конкурсного управляющего ООО “Татнефть-Архангельск” на спорных платежных поручениях выполнены иным лицом с подражанием ее подписи (подписям), а оттиски печати не соответствуют оригинальному клише печати этого общества. Подписи и оттиски печатей имеют внешние сходства с оригиналами. Сопоставление платежных поручений и карточки клиента дают очевидное и полное визуальное сходство подписей и оттисков печатей.
Эксперт в суде показал, что для установления различий в подписях и оттисках печатей обычный сотрудник банка должен был обладать специальными познаниями в области почерковедения и изучения оттисков печатей, а также иметь при себе микроскоп и другое специальное оборудование.
Определением Арбитражного суда Самарской области от 20.02.2023, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций, заявление удовлетворено: требование ООО “Татнефть-Архангельск” в размере 198 000 000 руб. признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника.
Суды исходили из того, что банк как субъект профессиональной предпринимательской деятельности в сфере проведения операций по счетам клиентов, осуществляющий их с определенной степенью риска, должен нести ответственность в виде возмещения убытков, причиненных неправильным списанием принадлежащих его клиенту денежных средств. Банк ненадлежащим образом исполнил обязательства по договору банковского счета, в связи с чем виновен в несанкционированном перечислении денег со счета ООО “Татнефть-Архангельск”.
Суды руководствовались статьями 60, 126, 129, 134, 189.32, 189.85 Закона о банкротстве, статьями 15, 393, 401, 845, 854, 864 ГК РФ, а также пунктом 2 постановления Пленума ВАС РФ от 19.04.1999 № 5 “О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с заключением, исполнением и расторжением договоров банковского счета” (далее – постановление N 5) и постановлением Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 36 “О некоторых вопросах, связанных с ведением кредитными организациями банковских счетов лиц, находящихся в процедурах банкротства”.
Не согласившись с указанными судебными актами, банк, конкурсный кредитор банка АО “ВПТ Трейд Энд Текнолоджис” и акционер банка подали кассационные жалобы в Верховный Суд РФ.
Позиция Верховного Суда
Рассмотрев кассационные жалобы, Верховный Суд РФ определил отменить судебные акты нижестоящих судов и направить дело на новое рассмотрение в связи со следующим.
В соответствии пунктами 1 и 4 статьи 845 ГК РФ по договору банковского счета банк, помимо прочего, обязан выполнять распоряжения клиента о перечислении со счета этого клиента денежных средств. Денежные средства, находящиеся на счете, считаются принадлежащими клиенту в пределах суммы остатка.
Как правило, для открытия расчетного счета юридическое лицо наряду с другими документами представляет в банк карточку с образцами подписей и оттиска печати. В карточке указывается лицо (лица), наделенное (наделенные) правом подписи. Образец оттиска печати, проставляемого клиентом в карточке, должен соответствовать печати, которую имеет клиент (подпункт “в” пункта 4.1, пункты 7.5, 7.8 действовавшей на день открытия расчетного счета инструкции Банка России от 30.05.2014 N 153-И “Об открытии и закрытии банковских счетов, счетов по вкладам (депозитам), депозитных счетов”).
Согласно пункту 1 статьи 854 ГК РФ списание денежных средств со счета осуществляется банком на основании распоряжения клиента.
Из статьей 863, 864 ГК РФ следует, что при расчетах платежными поручениями банк плательщика обязуется по распоряжению плательщика перевести находящиеся на его банковском счете денежные средства на банковский счет получателя средств в этом или ином банке. Содержание платежного поручения и его форма должны соответствовать требованиям, предусмотренным законом и банковскими правилами.
При приеме к исполнению платежного поручения банк обязан удостовериться в праве плательщика распоряжаться денежными средствами, проверить соответствие платежного поручения установленным требованиям, достаточность денежных средств для исполнения платежного поручения, а также выполнить иные процедуры приема к исполнению распоряжений, предусмотренные законом, банковскими правилами и договором (пункт 2 статьи 864 ГК РФ).
Права лиц, осуществляющих от имени клиента распоряжения о перечислении со счета, удостоверяются клиентом путем представления банку документов, предусмотренных законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и договором банковского счета. Договором может быть предусмотрено удостоверение прав распоряжения денежными суммами, находящимися на счете, электронными средствами платежа и иными способами с использованием в них аналогов собственноручной подписи, кодов, паролей и других средств, подтверждающих, что распоряжение дано уполномоченным на это лицом (пункты 1, 4 статьи 847 ГК РФ).
В соответствии с действовавшим в период проведения спорных платежей пунктом 2.3 Положения Банка России от 19.06.2012 N 383-П “О правилах осуществления перевода денежных средств” удостоверение права распоряжения денежными средствами при приеме к исполнению распоряжения на бумажном носителе осуществляется банком посредством проверки наличия и соответствия собственноручной подписи (собственноручных подписей) и оттиска печати (при наличии) образцам, заявленным банку в карточке с образцами подписей и оттиска печати. Аналогичное положение содержится в пункте 2.4 действующего в настоящее время Положения Банка России от 29.06.2021 № 762-П “О правилах осуществления перевода денежных средств”.
Проверка полномочий лиц, которым предоставлено право распоряжаться счетом, производится банком в порядке, определенном банковскими правилами и договором с клиентом. В случаях передачи платежных документов в банк в письменной форме банк должен проверить по внешним признакам соответствие подписей уполномоченных лиц и печати на переданном в банк документе образцам подписей и оттиска печати, содержащимся в переданной банку карточке, а также наличие доверенности, если она является основанием для распоряжения денежными средствами, находящимися на счете. Банк несет ответственность за последствия исполнения поручений, выданных неуполномоченными лицами, и в тех случаях, когда с использованием предусмотренных банковскими правилами и договором процедур банк не мог установить факта выдачи распоряжения неуполномоченными лицами, однако иное может быть установлено законом или договором (пункт 2 постановления № 5).
Квалифицировав действия банка как виновные и противоправные, суды указали, что банк не осуществил должный контроль за содержанием платежных поручений, поступивших от имени клиента; не доказал отсутствие возможности с использованием предусмотренных банковскими правилами и договором процедур (сличением платежных документов с банковской карточкой) установить факт выдачи распоряжений неуполномоченным лицом.
Однако поведение банка может быть квалифицировано как противоправное лишь в случае, если он нарушил обязанности, предписанные ему правовыми нормами, или обязательства, установленные условиями договора с клиентом. Приведенные нормы права действительно обязывают банк проверить достоверность платежных поручений на предмет подлинности подписей лиц, уполномоченных распоряжаться денежными средствами клиента, и его печатей. По общему правилу банк несет ответственность за списание со счета клиента денежных средств по подложному поручению.
В данном случае нормативные обязанности банка по проверке платежных поручений сводились к сличению проставленных на них подписей уполномоченного лица и печати с образцами, содержащимися в переданной банку карточке. При этом глубина проверки для банка ограничивалась визуальным сравнением внешних признаков указанных реквизитов. Иного не требовалось ни законом, ни договором. ООО “Татнефть-Архангельск” в лице его конкурсного управляющего не могло не знать, что глубина проверки будет именно такая, и посчитало это достаточным.
Банк, основываясь на экспертных заключениях, доказал в суде, что визуальное сличение подписи и печати указывало на их идентичность с имеющимися в карточке. Этого было достаточно для вывода о подлинности подписи и печати. Банк проявил ту степень заботливости и осмотрительности, которая в данном вопросе требовалась от него законом и договором. Как следствие, оснований для отказа в совершении платежа у банка не было.
Кроме того, стороны договора банковского счета (тем более, если клиент является лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность) вправе самостоятельно распределить риски списания денежных средств со счета по подложному документу. В данном случае в пункте 7.4 договора от 10.02.2020 стороны установили, что банк не несет ответственность за последствия исполнения поручения по списанию денежных средств со счета клиента, выданного неуполномоченными лицами. В совокупности с нормативным требованием об обязанности банка визуально сличать платежные документы с карточкой это означает, что если посредством такого сличения банк мог установить подложность документа, но не сделал этого, то риск последствий неправомерного списания денег лежит на банке. В противном случае подобные риски перекладываются на клиента.
Такое условие договора не является заранее оговоренным соглашением об устранении или ограничении ответственности банка за умышленное нарушение обязательства (пункт 4 статьи 401 ГК РФ), поскольку платеж по документу, прошедшему идентификацию в соответствии с нормативными требованиями, не является для банка нарушением, тем более умышленным. Напротив, при доказанности осведомленности банка о подложности документов оснований для его освобождения от ответственности не будет, так как такое деяние квалифицируется как умышленное.
Таким образом, вывод судов о том, что банк по существу в любом случае отвечает перед клиентом за перечисление денег с его счета по подложному документу, несостоятелен, а вывод о ненадлежащем исполнении банком обязанности по проверке платежных документов опровергнут совокупностью согласующихся между собой доказательств, в числе которых заключение судебных экспертиз и показания эксперта в суде.
Кредиторы должника – банкрота удовлетворяются в очередности, установленной статьями 134 – 138 Закона о банкротстве. В силу пункта 5 статьи 20.3, пункта 5 статьи 142 Закона о банкротстве осуществление расчетов с кредиторами относится к полномочиям конкурсного управляющего, которые не могут быть переданы иным лицам. Операции по списанию денежных средств со счета ООО “Татнефть-Архангельск” осуществлялись по распоряжениям, на которых проставлены реквизиты конкурсного управляющего должником. В связи с этим вывод судов и доводы ООО “Татнефть-Архангельск” и ООО “Ю-Кэпитал” о том, что банк не проверил спорные операции, не приостановил их выполнение в целях выяснения законности и реальности их выполнения организацией – банкротом и т.п. также несостоятельны.
Ссылка ООО “Татнефть-Архангельск” на уголовное дело, возбужденное по факту хищения у него денежных средств из банка, в настоящее время не подтверждает ни факт хищения, ни обстоятельства его совершения, ни установление виновных лиц: постановления о возбуждении уголовного дела и о привлечении в качестве потерпевшего не являются доказательствами, подтверждающими указанные обстоятельства.
В то же время суды без внимания и оценки оставили обстоятельства, на которые ссылались лица, участвовавшие в деле, и которые могли повлиять на решение по существу данного обособленного спора.
Так, в частности, противоправность поведения банка в значительной степени связывается конкурсным управляющим ООО “Татнефть-Архангельск” с действиями сотрудника банка Гаповой С.А. (информирование о приостановлении действия интернет-банкинга, предоставление недостоверной выписки по счетам и т.п.). Вместе с тем ни в материалах дела, ни в судебных актах нет никаких сведений о получении от данного лица показаний по этому поводу или о причинах невозможности получения этих доказательств. Не получен ответ и на то, каким образом спорные платежные поручения попали в банк.
Следует заметить, что порядок информационного взаимодействия банка и клиента как правило устанавливается в договоре между ними и правовыми актами, регулирующими деятельность банка. В связи с этим вопреки доводам конкурсного управляющего ООО “Татнефть-Архангельск” информация, полученная при неформальной переписке клиента с сотрудником банка, по общему правилу не может считаться официальной и предоставленной от имени банка.
Судами также не оценены доводы банка, которыми он опровергал свое участие в противоправном перечислении денег со счета ООО “Татнефть-Архангельск” и указывал на причастность к этому иных лиц. Банк заявлял, что конкурсный управляющий обществом “Татнефть-Архангельск” пользовался интернет-банкингом, что позволяло клиенту дистанционно управлять банковским счетом через интернет, избавляло от необходимости посещения банка для совершения транзакций, получения выписок и иной информации, делало транзакции более безопасными. Однако конкурсный управляющий письменно отозвал ключ от интернет-банка, и в тот же день начались спорные платежи, что, по мнению банка, не может быть простым совпадением.
Банк также ссылался на синхронное открытие счетов должника и ООО “Ю-Кэпитал” в банке, на аффилированность конкурсного управляющего ООО “Татнефть-Архангельск” с ООО “Ю-Кэпитал”, на значительный по продолжительности промежуток времени, в течение которого осуществлялись платежи, и существенность их размера в масштабах деятельности должника. Все это, по мнению банка, указывало на осведомленность конкурсного управляющего о списаниях денег с банковского счета должника, однако осталось без судебной оценки.
Мнение эксперта
Рассматриваемое определение по существу раскрывает алгоритм рассмотрения спора между владельцем банковского счета и кредитной организацией, касающийся списания денежных средств по поддельному платежному документу. Для установления оснований для взыскания с кредитной организации убытков, причиненных таким списанием (статьи 15, 393, 856 ГК РФ) недостаточно установления одного факта поддельности платежного документа, на основании которого было произведено списание. Необходимо установить, какова должна была быть глубина проверки платежного документа со стороны кредитной организации в силу закона или договора. Кредитная организация не может быть в принципе освобождена от ответственности за исполнение поддельного платежного документа и неправомерное списание денежных средств. Однако такая ответственность наступает только в том случае, если с той степенью разумной осмотрительности, которая в свою очередь определяется предусмотренными законом и договором мерами по проверке платежного документа, кредитная организация имела реальную возможность выявить поддельность платежного документа.
Необходимо также принимать во внимание поведение самого клиента, предшествующее и сопровождавшее спорные операции по списанию. В рассматриваемом деле оно представляется странным, поскольку спорные платежи имели место на протяжении длительного периода времени после того, как сам клиент отказался от более удобного и безопасного способа проведения платежей.
При этом за рамками определения почему-то остался важный вопрос о том, являлись ли произведенные платежи в пользу получателя погашением реальных обязательств перед ним. Если действительно у получателя списанных денежных средств имелись денежные требования к владельцу счета и перечисления неуполномоченного лица погасили эти требования, то в таком случае нельзя вести речь об убытках как безвозвратных некомпенсируемых неэквивалентных потерях, поскольку владелец счета получил положительный эффект в виде уменьшения размера обязательств.
Также необходимо отметить важный вывод, сделанный Верховным Судом РФ касательно доказательственного значения постановлений следственных органов о возбуждении уголовного дела и признании потерпевшим истца. Такие процессуальные документы, как правило, содержат версию событий, которая изложена самим потерпевшим, а не установленные факты, выводы в них носят предположительный характер и не устанавливают, как правило, конкретные обстоятельства вины именно ответчика.
Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий, Саморегулируемая организация “Ассоциация арбитражных управляющих “Паритет”.
