08 июня 2023 г. Конституционным Судом РФ было вынесено Определение N 1409-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Прокошевой Валентины Александровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации».
Суть дела
Гражданка В.А. Прокошева (далее – «заявительница») обратилась с жалобой в Конституционный Суд РФ об оспаривании конституционности п. 1 ст. 234 ГК РФ как нарушающей ее конституционные права (далее – «оспариваемая норма»). Содержание оспариваемой нормы предусматривает право гражданина или юридического лица (не являющегося собственником имущества) приобрести право собственности на имущество на основании приобретательной давности в соответствии с условиями, определенными такой оспариваемой нормой.
Заявительница реализовала свое право на обращение в Конституционный Суд РФ в том числе в связи с тем, что судами общей юрисдикции было отказано в удовлетворении ее иска о признании за ней права собственности на объект нежилой недвижимости (бесхозяйное мансардное помещение) в силу приобретательной давности (в соответствии с положениями оспариваемой нормы).
Так, решением Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 20.12.2021 в удовлетворении иска было отказано. В последующем решение было оставлено без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 7 апреля 2022 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 10 августа 2022 года). В передаче кассационной жалобы для рассмотрения в заседании Судебной коллегии Верховного Суда РФ по гражданским делам также был заявлен отказ (определение от 15 ноября 2022 года), с чем согласился и заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации (письмо от 23 января 2023 года).
Позиция судов общей юрисдикции заключалась в том, что заявительница пользовалась спорным объектом недвижимости в отсутствие на то законных оснований, в силу самоуправного занятия такого помещения, которое не может порождать на него никаких прав, то есть условиям о возникновении права собственности на основании приобретательной давности не соответствует.
По мнению заявительницы, оспариваемая норма противоречит Конституции РФ, в частности, ст. 2, 15, 19, 35, 45 и 46, поскольку по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, он исключает возможность приобретения права собственности в силу приобретательной давности в том случае, когда давностный владелец знал или должен был знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности. Кроме того, заявительница просит отменить постановления судов по ее делу в той мере, в какой они не соответствуют Конституции Российской Федерации.
Позиция Конституционного Суда
В своем Определении «08» июня 2023 г. Конституционный Суд РФ по жалобе заявительницы установил следующее:
1. В соответствии с Конституцией РФ гарантируются и охраняются права собственности и иные имущественные права: ч. 1 ст. 35, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 17, ч. 1-2 ст. 19, ч.3 ст. 55 Конституции РФ. Данные конституционные положения выражают основополагающий аспект верховенства права – общепризнанный принцип неприкосновенности собственности, выступающий гарантией права собственности во всех его составляющих, таких как владение, пользование и распоряжение своим имуществом (что также было подчеркнуто в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 17 апреля 2019 года № 18-П).
2. Неприкосновенность собственности – необходимая гарантия беспрепятственного использования каждым своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, реализации иных прав и свобод человека и гражданина и надлежащего исполнения соответствующих обязанностей. В соответствии с ч. 3 ст. 35 Конституции РФ никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда.
3. Понятие «имущество» охватывает не только право собственности, но и иные вещные права (что также установлено в постановлении от 16 мая 2000 года № 8-П и от 3 июля 2001 года № 10-П). Иными вещными правами в таком случае могут являться и имущественные интересы давностного владельца (что следует также из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2020 года № 48-П).
4. Действующее правовое регулирование предусматривает наличие института приобретательной давности, который вносит необходимую определенность и стабильность в возникающие правоотношения. Такое регулирование и сосредотачивается в оспариваемой норме (ст. 234 ГК РФ) – оно особо важно, как для публичных целей, так и для частноправовых.
5. Одним из условий для возникновения права собственности на основании приобретательной давности, наряду с открытостью и непрерывностью пользования имуществом как своим собственным, является условие и добросовестного пользования, которое определяют соответствующие суды в каждом конкретном деле.
6. Оценка добросовестности лица, которое претендует на приобретение имущества по условиям приобретательной давности, должна учитывать и предусмотренные ст. 225 ГК РФ положения.
По итогу Конституционный Суд РФ сделал вывод о том, что поданная жалоба не соответствует требованиям ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» о допустимости, а отмена принятых судами общей юрисдикции постановлений по спору заявительницы в компетенцию суда не входят (ст. 125 Конституции РФ, ст. 3 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»).
Мнение эксперта
Ключевым требованием к подаваемой в Конституционный Суд РФ жалобы является ее допустимость – соответствие критериям и условиям, установленным ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», при которой жалоба может быть принята к рассмотрению таким судом. В свою очередь, в законе такие критерии размещены в различных статьях: ст. 3, ст. 43, ст. 36-38, ст. 39, ст. 43, ст. 96-97 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ». По данному вопросу теоретически также возникает проблема крайне широкого понимания понятия допустимости.
В настоящем деле Конституционный суд РФ последовательно произвел проверку оснований на допустимость поданной жалобы по оспариваемой норме (ст. 234 ГК РФ). Сама оспариваемая норма касается приобретательной давности – особого института гражданского законодательства, предусматривающего специальное основание для возникновения права собственности на имущество, которое лицу не принадлежит. Для реализации данного основания оспариваемая норма устанавливает следующие условия: открытость, добросовестность, непрерывность владения имуществом как своим собственным в течении установленного законом срока.
Суд в данной связи также особо подчеркнул и условие добросовестности, одновременно выступающее и в качестве основного начала гражданского законодательства (п. 3, 4 ст. 1 ГК РФ), ключевого принципа гражданского права. Оценка же такого условия, как подчеркнул Конституционный Суд РФ, производится в каждом конкретном деле соответствующими судами. Вместе с тем иную оценку этого условия (установленную ранее судами общей юрисдикции) Конституционный Суд РФ дать не мог бы, в том числе и постольку такой орган должен воздерживаться от установления и исследования вопросов о фактах, так как его деятельность касается только вопроса о праве (ст. 3 «ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»). В завершение проверки Конституционный Суд РФ также подчеркнул важную взаимосвязь ст. 225 ГК РФ, а также оспариваемой нормы (ст. 234 ГК РФ). Так, при оценке условия о добросовестности во внимание принимаются и положения о бесхозяйной вещи (когда собственника вещи не имеется, либо собственник которой неизвестен, либо от которой собственник отказался), в частности, п. 3, 4 ст. 225 ГК РФ.
Изложенное судом позволило прийти к выводу о том, что оспариваемая норма сама по себе не могла рассматриваться как нарушающая в обозначенном в жалобе аспекте конституционные права заявительницы, в том числе поскольку не предполагала и произвольного применения. Возможность произвольного применения же, в свою очередь, соответствует недостаточной правовой определенности при регулировании правоотношений. В данном же деле такое обстоятельство было исключено, и суд мог руководствоваться п. 2 ч. 1 ст. 43, а также п. 1 ст. 97 «ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», при которых признаков нарушения прав и свобод заявительницы жалобы в результате применения оспариваемой нормы в конкретном деле не имелось.
Ким Владислав Олегович, юрист.
Также следует напомнить о том, что Конституционный Суд РФ является высшим судебным органом судебного контроля, осуществляет конституционное судопроизводство и применительно к настоящему делу, при признании жалобы допустимой, он мог производить только проверку на конституционность соответствующей нормы закона (в соответствии с функциями, определенными ч. 4 ст. 125 Конституции РФ). По итогу рассмотрения жалобы (в соответствии со ст. 100 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»), если бы оспариваемая норма была признана не соответствующей конституционным положениям, суд мог бы указать в своем постановлении на необходимость пересмотра дел, на основании и в соответствии с которыми применялась оспариваемая норма. При этом обязанность по пересмотру дела могла возникнуть только в связи с прямым указанием на это Конституционным Судом РФ и в предусмотренном законом порядке, если для этого нет других препятствий, кроме устраненных решением. Самой же функции и полномочия у Конституционного Суда РФ об отмене судебных актов, постановлений в связи с его сущностной природой и положениями действующего законодательства РФ не имеется. Таким образом, требования заявительницы об отмене вынесенных судами общей юрисдикции постановлений по делу, в любом случае, заявляться не могли.
Отдельно стоит отметить, что получение права собственности на имущество на основании приобретательной давности на практике в рамках гражданского судопроизводства – нечастое явление, в частности, в силу высокого стандарта доказывания условий, установленных ст. 234 ГК РФ.
