В Определении Верховного Суда РФ от 16.11.2023 № 301-ЭС23—8748 разъяснен порядок расчета размера убытков окружающей среде, дана оценка поведению нефтяной компании по устранению последствий экологической катастрофы.
Суть дела
Минприроды по Республике Коми обратилось в суд с иском к нефтеперерабатывающей компании ООО «Лукойл-Коми» о взыскании ущерба в размере 1 623 086 руб., причиненного землям лесного фонда в результате разлива нефти на территории Березовского лесничества площадью 570 кв.м. (0,057 га). Общая площадь загрязненного участка составила 0,085 га, в том числе земель лесного фонда вне аренды нефтяной компанией – около 0,057 га. Сумма ущерба была рассчитана Минприроды на основании п.6 постановления Правительства от 29.12.2018 № 1730 и постановления от 22.05.2007 № 310 в следующем порядке: площадь уничтоженной лесной почвы Х на 4 кратную наибольшую ставку платы за единицу объема уничтоженной лесообразующей породы древесины в субъекте РФ. В республике Коми лесообразующей породой является ель (ч. 1 Лесного плана Республики Коми, утв. распоряжением Главы Республики Коми от 05.08.2011 № 246-р), максимальная ставка за ущерб еловой породы по Постановлению № 310 в Республике Коми составляет 130,86 руб. за 1 кв.м.
Повторно рассмотрев дело, суд апелляционной инстанции, руководствуясь теми же постановлениями, изменил решение суда первой инстанции и взыскал с нефтеперерабатывающей компании в пользу Министерства меньшую сумму ущерба, установив ее в размере 881 867,52 руб. Определяя размер подлежащего возмещению ущерба, апелляционный суд исходил из того, что вред лесам причинен в Северном лесотаксовом районе, в котором наибольшая ставка платы для ели – основной лесообразующей породы – установлена в размере 71,1 руб.
Суд округа поддержал выводы суда апелляционной инстанции.
Отменяя акты судов апелляционной и кассационной инстанции, Верховный Суд РФ указал, что для определения размера причиненного вреда судам следует применять наибольшую ставку платы за единицу объема древесины лесных насаждений основной лесообразующей породы, существующей в субъекте Российской Федерации независимо от того, в каком районе было совершено природоохранное правонарушение. Решение суда первой инстанции оставлено в силе.
Позиция Верховного Суда
Определяя подлежащую применению ставку платы за 1 кв.м. уничтоженной древесины Верховный Суд РФ руководствовался принципом полного возмещения вреда, который ранее им уже был обозначен в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде».
Пункт 1 статьи 78 Закона № 7-ФЗ «Об охране окружающей среде» указывает, что определение размера вреда осуществляется исходя из фактических затрат на восстановление нарушенного состояния окружающей среды, с учетом понесенных убытков, в том числе упущенной выгоды, а также в соответствии с проектами рекультивационных и иных восстановительных работ, при их отсутствии в соответствии с таксами и методиками исчисления размера вреда, утвержденными органами исполнительной власти.
Для расчета размера убытков окружающей среде Правительством РФ разработаны таксы и методики исчисления размера вреда, причиненного отдельным компонентам природной среды (землям, лесам, водоемам и др.).
В соответствии со сноской 7 Постановления Правительства № 1730 применяется наибольшее 4-кратное значение ставки платы за единицу объема древесины лесных насаждений, установленное Постановлением Правительства № 310.
Постановлением Правительства № 310 в Республике Коми для ели установлены следующие ставки платы за единицу объема древесины лесных насаждений: в Железнодорожном лесотаксовом районе – 130,86 руб., Средне-Печорском лесотаксовом районе – 71,10 руб., Северном лесотаксовом районе – 71,10 руб., Верхне-Вычегодском лесотаксовом районе – 91,62 руб.
Разрешая дело компании ООО «Лукойл-Коми», Верховный Суд указал судам о необходимости применения максимальной ставки использования объема древесины в соответствующем субъекте РФ без привязки к территориальным единицам управления лесами (лесничествам). Данная же тарификация в Постановлении Правительства № 310 разработана для других целей ‒ для определения минимальной цены предмета торга при продаже права на заключение договоров аренды лесных участков и договоров купли-продажи лесных насаждений, применение которой не рассчитано для определения ущерба, причиненного лесам и находящимся в них природным объектам вследствие нарушения лесного законодательства.
Кроме того, в данном деле Верховный Суд РФ объективно подошел и к оценке поведения нефтяной компании по устранению последствий экологической катастрофы. Верховный Суд не установил со стороны нефтяной компании фактических затрат, понесенных в связи с восстановлением лесной экосистемы. Само по себе удаление и вывоз нефтепродуктов с лесного участка не свидетельствует о возмещении вреда, причиненного окружающей среде. При определении размера имущественной ответственности делинквента суды учитывают наличие проекта рекультивации загрязненных земель и объем выполненных работ по восстановлению биоразнообразия экосистемы, согласованных с Минприроды.
Поскольку на момент рассмотрения дела нефтеперерабатывающая компания не предоставила суду первой инстанции таких доказательств, Верховный Суд не усмотрел оснований для уменьшения размера вреда Ответчика на сумму произведенных затрат.
Мнение эксперта
Действительно, из буквального толкования Постановления Правительства № 1730 следует, что для определения размера причиненного вреда следует учитывать наибольшую ставку платы за единицу объема древесины лесных насаждений основной лесообразующей породы в субъекте Российской Федерации без привязки к конкретному лесничеству, что установлено Правительством в Постановлении №310 при определении минимальной цены продажи лесных участков и лесных насаждений. Такой подход обоснованно, по мнению Верховного Суда, должен являться повышенной мерой имущественной ответственности за экологические правонарушение для причинителей вреда.
Старший юрист Бюро адвокатов «Де-юре» Сергей Бибиков.
Однако, задумываясь о человеческом благополучии и то, что человечество оставит после себя для своих потомком, или что называется вытащить суть вопроса на поверхность, то можно обратить внимание на следующие детали.
С одной стороны, установленные Правительством ставки оправданно упрощают расчеты госорганов и судов при определении размера убытков, необходимых для восстановления 1 кв.м. загрязненного участка экосистемы. С другой стороны, что на наш взгляд и снижает достоинство предложенного Правительством математического нормированного подхода, это его недостаточность. Опираясь на опыт уже случившихся в мире экологических катастроф (Чернобыльская авария, прорыв дамбы в Якутии, Кузбасские выбросы черного снега), стоит признать, что даже расчет убытков по коэффициентам, установленным Правительством в Постановлении № 310 не всегда может устранить в полной мере последствия причиненного вреда экосистеме. Это связано и с инфляцией экономической валюты, с биоразнообразием невосполнимых постепенно отмирающих компонентов экосистемы (напр., коралловых рифов, ледников, вымерших животных), с недостаточностью разработанных методик по оценке экологического ущерба.
В этой связи фактически затратный подход имеет большие преимущества. Однако в отсутствие механизмов должного контроля и требований к определению затрат по устранению экологического ущерба также остается сложно реализуем на практике.
Верховный Суд РФ в Постановлении от 30.11.2017 № 49, как и законодатель в ст. 78 Закона «Об охране окружающей среде, занял двоякую позицию в решении данной проблемы, предоставив первоочередное право причинителю вреда уменьшить свою ответственность путем устранения последствий вреда своими усилиями и за свой счет. Однако все ли делинкветны захотят самостоятельно возмещать вред природе, принимая во внимание тот факт, что в определенных случаях может быть проще и экономнее возместить вред государству по тарифам и методикам, предложенным Правительством РФ.
Так, установление на уровне закона обязанности для причинителей вреда более жестких мер имущественной ответственности для компаний и их контролирующих структур, как например, обязательная разработка и реализация плана восстановления поврежденного участка экосистемы под контролем уполномоченных органов власти и общественных организаций, будет более оправданным инструментом решения экологических проблем.
Нам представляется, что восприятие российской правовой системой позитивного опыта зарубежных судов (ESG опыт) в понуждении крупных компаний к разработке стандартов по компенсации технологического воздействия на экосистему смогло бы способствовать решению экологической проблемы.
