Определение Верховного Суда Российской Федерации от 01.08.2023 № 301-ЭС23-4997 по делу № А43-9291/2022 указывает на необходимость разграничения вещных и обязательственных правоотношений с целью определения правильного момента начала течения срока исковой давности по требованию о возврате имущества.
Суть дела
ИП Алексанян В.О. (предприниматель) обратился в Арбитражный суд Нижегородской области с иском к СПК (колхозу) им. К. Маркса (далее – кооператив) об истребовании из незаконного владения автомобиля ЗИЛ-130АН-ЗСК10.0, 1983 года выпуска, цвет зеленый, номер шасси 2113024, паспорт ТС 52 КА N 931710 (далее – автомобиль), об обязании не позднее дня, следующего за днем вступления решения суда в законную силу, возвратить транспортное средство в натуре.
Как установлено судами и подтверждается материалами дела, истцу принадлежит на праве собственности транспортное средство – автомобиль ЗИЛ 130АН-ЗСК10.0, 1983 года выпуска, номер шасси 2113024, цвет зеленый, паспорт ТС 52 КА N 931710, что подтверждается договором купли-продажи от 28.06.2012, сведениями из карточки учета транспортного средства и не оспаривается ответчиком.
В 2013 году предприниматель передал вышеуказанное транспортное средство во временное безвозмездное пользование кооперативу. При этом каких-либо письменных документов, подтверждающих сделку, стороны не оформляли ввиду доверительных отношений между истцом и руководителем ответчика.
В апреле 2021 года предприниматель обратился в кооператив с требованием возвратить транспортное средство, которое в добровольном порядке не было исполнено, в связи с чем предприниматель обратился в правоохранительные органы с соответствующим заявлением. По результатам проверочных мероприятий вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
В июле 2021 года предприниматель направил кооперативу письменное требование возвратить транспортное средство. Ответчик получил претензию 11.08.2021, но не принял мер по возврату спорного имущества.
Решением Арбитражного суда Нижегородской области от 06.07.2022 в удовлетворении иска отказано.
Суд первой инстанции руководствовался положениями статей 196, 198, 199, 301-302 ГК РФ и исходил из того, что срок давности по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения начинает течь с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о том, что соответствующий объект имущества выбыл из его владения и его право на названное имущество нарушено.
На этом основании суд первой инстанции отказал в иске, применив последствия пропуска срока исковой давности, который, по мнению суда, следовало исчислять с момента выбытия из владения собственника спорного объекта, то есть с 2013 года.
Постановлением Первого арбитражного апелляционного суда от 07.10.2022 решение суда отменено, иск удовлетворен.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда и удовлетворил исковые требования, применив нормы материального права о сроке исковой давности с момента востребования вещи, который не истек ко дню предъявления иска. Апелляционный суд посчитал, что срок исковой давности следует исчислять с момента истечения месячного срока со дня получения кооперативом претензии предпринимателя, то есть с 13.09.2021, применив к спорным отношениям нормы договорного права о безвозмездном пользовании вещью.
Рассматривая спор по существу, суд апелляционной инстанции установил, что в подтверждение фактического нахождения автомобиля у ответчика (который не отрицал этого факта) истец представил материалы проверки КУСП от 12.05.2021 N 442/55 по заявлению Алексаняна В.О., в которых имеются протокол осмотра места происшествия от 12.05.2021 с фототаблицей, расписка председателя кооператива о принятии на хранение спорного автомобиля до процессуального решения, а также объяснения опрошенных лиц, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
Арбитражный суд Волго-Вятского округа постановлением от 29.12.2022 отменил постановление суда апелляционной инстанции, оставив без изменения решение суда первой инстанции. При этом, суд кассационной инстанции согласился с правовой позицией суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности в вещных правоотношениях, и указал на ошибочность выводов суда апелляционной инстанции о возможности применения положений статей 689, 690, 699 ГК РФ, регулирующих отношения по безвозмездному пользованию вещью, поскольку стороны не оформляли каких-либо письменных документов и не заключали сделок о передаче автомобиля от предпринимателя кооперативу.
Предприниматель обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой, в которой просил отменить судебный акт суда кассационной инстанции, ссылаясь на допущенные при рассмотрении дела существенные нарушения норм материального и процессуального права.
Позиция Верховного Суда
Рассмотрев кассационную жалобу, Верховный Суд РФ определил отменить судебный акт суда кассационной инстанции и оставить в силе судебный акт суда апелляционной инстанции. При этом, Верховный Суд РФ привел следующие доводы в обоснование своего вывода о необходимости отмены судебного акта суда кассационной инстанции.
В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.
Продолжительность общего срока исковой давности согласно пунктами 1 и 2 статьи 196 ГК РФ составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса. На основании пункта 1 статьи 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, если законом не установлено иное.
В соответствии с абзацем первым пункта 2 статьи 200 ГК РФ по обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения. В отношении обязательств, срок исполнения которых не определен или определен моментом востребования, а абзацем вторым пункта второго той же статьи предусмотрено, что срок исковой давности начинает течение со дня предъявления кредитором требования об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется срок для исполнения такого требования, исчисление срока исковой давности начинается по окончании срока, предоставляемого для исполнения такого требования.
Как следует из приведенных положений гражданского законодательства, установление срока исковой давности обусловлено необходимостью обеспечить стабильность гражданского оборота, поскольку никто не может быть поставлен под угрозу возможного обременения на неопределенный срок. Должник вправе знать, как долго он будет отвечать перед кредитором, в том числе, обеспечивая сохранность необходимых доказательств.
Поскольку срок исковой давности установлен для судебной защиты права лица, то по общему правилу этот срок начинает исчисляться не ранее того момента, когда соответствующее право объективно было нарушено. При исчислении трехлетнего срока исковой давности также учитывается, знал или должен был знать истец о допущенном нарушении, то есть возможность его субъективного знания о фактах, порождающих требование к ответчику.
В случае, когда срок исполнения не определен или определен моментом востребования (пункт 2 статьи 314 ГК РФ), нарушение права кредитора, со знанием о котором закон по общему правилу связывает начало течения исковой давности, не может произойти до предъявления кредитором требования к должнику об исполнении, так как до этого момента должник не может считаться нарушившим обязательство (“льготный” срок исковой давности). В упомянутом случае, как определено устойчивой судебной практикой, течение срока исковой давности не может быть начато ранее предъявления соответствующего требования должнику со стороны кредитора (в частности, определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 04.08.2022 N 306-ЭС22-8161, от 20.12.2022 N 305-ЭС22-17153 и N 305- ЭС22-17040).
В настоящем деле с учетом установленных апелляционным судом фактических обстоятельств и пояснений сторон (приведенных также в суде кассационной инстанции) о нахождении сторон не в вещных, а в обязательственных отношениях по поводу пользования автомашиной ответчиком с согласия истца, течение срока исковой давности не могло быть начато ранее истечения срока соответствующего досудебного требования должнику со стороны кредитора о возврате вещи, срок пользования которой не был ими определен.
До предъявления истцом требования о возврате автомашина на законном основании временно находилась у ответчика и использовалась им. Нарушение прав истца обусловлено не утратой владения вещью, а отказом ответчика добровольно возвратить вещь после того, как предприниматель выразил волю на прекращение возникших между ними обязательственных отношений.
К установленным спорным отношениям безвозмездного пользования автомашиной ответчиком не как своей собственной, а временно без определения срока с согласия истца, суд первой инстанции и окружной суд ошибочно применили нормы права о вещно-правовой защите (сам истец, ссылаясь на сложившиеся фактические обязательственные отношения, ошибочно квалифицировал свое правовое обоснование статьей 301 ГК РФ) и как следствие применили не подлежавший применению пункт 1 статьи 200 ГК РФ, поскольку иск был правильно квалифицирован апелляционным судом как вытекающий из договорных отношений и к нему судом правильно были применены нормы обязательственного права о возврате вещи, переданной в пользование по договору без определенного срока.
При этом нельзя согласиться с выводами суда кассационной инстанции об отсутствии между сторонами обязательственных (договорных) отношений, мотивированными тем, что между предпринимателем и кооперативом не оформлялись письменные документы по поводу передачи автомашины во временное пользование.
Такие выводы суда противоречат пункту 1 статьи 162 ГК РФ и разъяснениям, данным в пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», согласно которым несоблюдение требований к форме договора при достижении сторонами соглашения по всем существенным условиям не свидетельствует о том, что договор не был заключен. Общим последствием несоблюдения письменной формы сделки является лишь утрата возможности ссылаться в подтверждение сделки и ее условий только на свидетельские показания.
При названных обстоятельствах установленный срок исковой давности истцом не был пропущен, поэтому последствия, установленные статьей 199 ГК РФ, применению не подлежали, а вещь подлежала возврату на основании статей 307, 309, 689, 690 ГК РФ.
Мнение эксперта
Выводы, изложенные в рассматриваемом определении, представляют собой обобщение накопленной судебной практики как Верховного Суда РФ, так и ВАС РФ касательно порядка применения норм Гражданского Кодекса РФ об исковой давности в спорах по требованиям собственника или иного законного владельца о возврате принадлежащего ему имущества из фактического владения другого лица.
руководитель отдела по работе с проблемной задолженностью юридической компании ЮКО Роман Чернышов
Для правильного определения начала течения срока исковой давности необходимо, по общему правилу, определить момент, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Для этого, необходимо правильно квалифицировать правовую природу отношений, возникших между потерпевшим и правонарушителем по поводу владения спорным имуществом. В обязательственных и вещных правоотношениях момент начала течения срока исковой давности определяется по-разному, в зависимости от того, с какого момента право потерпевшего нарушено. Применительно к виндикационным требованиям, изначально выбытие имущества из владения собственника и поступление в фактическое владение ответчика является противоправным и нарушающим права собственника. Виндикационный иск и направлен на возврат из изначально незаконного владения.
Иное имеет место в обязательственных правоотношениях, когда изначальное поступление имущества во владение ответчика имеет правовое основание и носит законный характер. Нарушение права истца начинается тогда, когда ответчик отказывается исполнить условия обязательства о возврате имущества. В свою очередь, моментом начала нарушения прав истца, и соответственно, течения срока исковой давности, является либо нарушение определенного срока для возврата имущества, либо, если такой срок не предусмотрен законом или условиями обязательства — момент неисполнения требования собственника имущества о его возврате.
Также необходимо отметить, что Верховный Суд РФ напомнил о значении несоблюдения письменной формы договора в тех случаях, когда она предусмотрена законом. Несоблюдение письменной формы сделки, по общему правилу, не дает основания для вывода о том, что соответствующий договор не заключен и обязательственные правоотношения не возникли. Заинтересованное в подтверждении данных фактов лицо лишается права использовать для этого свидетельские показания, но лишено возможности доказать их с помощью иных средств доказывания (часть 2 статьи 64 АПК РФ, часть 1 статьи 55 ГПК РФ). Несоблюдение письменной формы сделки влечет ее недействительность или признание незаключенной только в случаях, прямо предусмотренных законом.
